Не Господь Бог – 113

КОНТЕКСТ ИСТОРИИ РЕЛИГИОЗНЫХ ИДЕЙ

Более значимым для собственной религиозной интуиции евангелистского пиетизма была та атмосфера, в которой Сообщество родилось и росло. По почти счастливому историческому совпадению, самоопределяющееся семя Анонимных Алкоголиков было посажено в ноябре 1934 года после посещения Эбби дома на Клинтон-стрит, где тогда жил Билл Уилсон.

1934 год был назван в истории религии в Америке annus mirabilis, «год чудес». Это стало расцветом в Соединенных Штатах эпохи нео-ортодоксии. Это «но- вое-старое» богословие решительно подтвердило всемогущество и инаковость суверенного Бога. Здесь слилось глубокое отвращение ко всем акцентам на силе человека с глубоким возражением против достаточности каких-либо усилий только человека и поэтому выражало «протест против преобладающей тенденции прославлять человека и всю его деятельность». Нео-ортодоксальные мыслители были разнообразны. 

Их существенный консенсус заключался не в конкретных доктринах, а «в смысле срочного требования морального и интеллектуального смирения». «Конечность всех вещей не должна игнорироваться людьми», – говорили они. «Надо принимать трагический смысл жизни». Нео-ортодоксальное чувство надежды «опиралось на веру в Бога, который вне, ниже и выше всех человеческих возможностей».

Таким образом, как его непосредственное происхождение, так и его исторический контекст разоблачали перед Анонимными Алкоголиками евангельский пиетистский стиль религиозного осмысления. Но воздействие – это не определение. Другие явления разделили нео-ортодоксальный контекст, и сама Оксфордская Группа все ещё отвлекалась от своего пиетист- ского корня во втором своём перевоплощении под названием «Моральное Перевооружение» в конце тридцатых годов. 

Корень проницательности АА в понимании «человека» не в историческом контексте общения, не в непосредственном происхождении Программы, а в опыте своих первых членов в отношении собственного алкоголизма. Самое сердце проницательности пиетизма заключается в том, что он низведен – в существенном унижении в самом своём существе. Особенно в контексте предположений мо- дерновости о рационализации и управлении, как если бы у кого-либо было больше оснований справедливо ощущать, что он пал также низко, как алкоголик.

В Америке середины Двадцатого века передача социальной власти из откровенных религий морализирующей психологии сделала ещё более отчаянным бедственное положение пьющего алкоголика. Церкви критиковали «грех алкоголизма», обещая спасение через моральное возрождение. Психологи, «понимали» «незрелость алкоголика» и предлагали зрелость взрослой жизни, ослабленную скрытой гомосексуальностью, фиксировать в устной форме в качестве награды за признание этих извращений. По иронии судьбы, алкоголики больше подвергалось слабому воздействию психиатров-любителей из друзей, чем попадали под обстрел профессионалов от религии. К сожалению, развивающийся современный опыт показал, что ни один из видов унижения не излечил алкоголиков хоть сколько-нибудь.

Таким образом, учитывая фон Оксфордской Группы АА, неоортодоксальный климат мнений, в котором возникли Анонимные Алкоголики, и разнообразные источники, из которых любой сознательный алкоголик мог получить ощущение глубокого падения на дно, проникновение и доминирование евангельского пиетистского понимания на Программу АА почти не удивляет. Но, ни один из них не должен изумлять гуманистические и либеральные аспекты в Анонимных Алкоголиках. Во-первых, АА тоже были американцами, и именно гуманистическая и либеральная проницательность наиболее глубоко проникала в их мысли на протяжении всей истории Соединенных Штатов, нации Просвещения. Кроме того, предоставленная евангелическому пиетизму , как непосредственному прародителю в контексте АА, именно мысль Уильяма Джеймса о том, что члены «Анонимных Алкоголиков» рано и последовательно развернулись только тогда, когда они осознанно устремились к пониманию себя и своей Программы с точки зрения интеллектуального контекста и содержания.