АА взрослеет. Краткая История АА (023)

Неожиданно я получил небольшие финансовые средства от моих коллег из Нью-Йорка, поэтому в то лето 1935 года я остался в Акроне и продолжил свою борьбу. Все еще беспокоясь за Боба, Анна пригласила меня пожить в их доме на Ардмор Авеню 855. Как прекрасно я помню нашу утреннюю медитацию: Анна сидела в углу около камина и читала нам Библию, затем какое-то время мы сидели и молчали, как бы ожидая вдохновения и руководства.

Через три или четыре недели после прорыва, который произошел на День матери, д-р Боб как-то утром посмотрел на меня и сказал: «Билл, в течение многих лет я ездил в Атланту на медицинские конгрессы и ни разу не пропускал их. Как ты думаешь, может мне съездить и на этот раз?» В испуге Анна воскликнула: «О, нет, нет!»

Но, понимая, что рано или поздно ему придется встретиться с трудностями, я ответил: «Ну, а почему бы и нет? В конце концов, мы должны учиться жить в мире, где полно алкогольных напитков». На что Боб, немного подумав, ответил: «Может быть, ты и прав».

Он уехал в Атланту на медицинский конгресс, и в течение нескольких дней мы ничего не знали о нем. И вот как-то утром нам позвонила его медсестра и сообщила: «Он у нас. Мой муж и я забрали его с железнодорожной платформы около четырех часов утра. Пожалуйста, приезжайте и посмотрите, что можно сделать».

Мы привезли Боба домой, положили в постель, и именно тогда узнали очень тревожную новость. Ему предстоит оперировать, потому что эту операцию может сделать только он. И предельный срок — три дня; он просто не может отказаться; а он лежал в постели и дрожал как осиновый лист. Сможем ли мы привести его в нормальное состояние? Анна и я, сменяя друг друга, круглые сутки делали все возможное, чтобы привести его в нормальное состояние. Утром в день операции он был трезв. Я спал в его комнате. Периодически поглядывая на него, я видел, что он не сомкнул глаз и его по-прежнему била дрожь. Я никогда не забуду, как он посмотрел на меня и проговорил:

«Билл, я должен это сделать». Я думал, что он имеет в виду операцию.

«Нет, — добавил он, — я имею в виду то, о чем мы говорили с тобой».

В девять часов утра мы с Анной привезли его в больницу. Я дал ему бутылку пива, чтобы успокоить нервы и чтобы он мог держать в руках скальпель, и он ушел. Мы вернулись домой и стали ждать. Прошла, как нам показалось, целая вечность, прежде чем зазвонил телефон: все прошло успешно. Но после этого звонка он очень долго не приходил домой. Несмотря на ужасное напряжение, он вышел из больницы, взял такси и поехал с визитами к кредиторам, которые пострадали из-за его поведения (и другим людям, которым он причинил ущерб). Было 10 июня 1935 года. И до дня своей смерти, которая произошла через пятнадцать лет, д-р Боб не брал в рот спиртных напитков.

На следующий день он сказал:

— «Билл, а тебе не кажется, что работать с другими алкоголиками ужасно важно? Мы будем себя чувствовать в большей безопасности, если будем активными, не так ли?»

На что я ответил:

— «Мне тоже так кажется. Но где мы будем искать алкоголиков?»

— «Их всегда много в городской больнице Акрона. Я позвоню им и посмотрю, что можно сделать».

Встретив знакомую медсестру из приемного покоя больницы, д-р Боб объяснил ей, что один человек из Нью-Йорка нашел новый способ лечения алкоголизма. (В те дни мы называли это лечением.)

Но она знала д-ра Боба давно и поэтому спросила:

«Это правда, д_р Боб? Вы хотите сказать, что сами излечились этим способом?»

—Именно так.

Новый «клиент» оказался в ужасном состоянии. Но через два дня д-р Боб и я смотрели в лицо первого человека, «который лежал в кровати». Это был старый Билл Д., Номер Три в АА. Его историю вы можете прочитать во втором издании «Большой книги». Глаза у Билла были еще стеклянные. Когда д-р Боб и я рассказали ему о плохих медицинских прогнозах и относительно аллергии и навязчивой идеи, у старика Билла проснулся интерес.

Но когда мы начали говорить о духовности, Билл покачал головой и произнес: «Нет, это не для меня, я зашел слишком далеко. Я всегда верил в Бога, я даже был священником (дьяконом) в церкви. Знаете, за последние четыре месяца я уже был здесь шесть раз. В этот раз (в белой горячке) я сильно избил одну из сестер. Я знаю, что, выйдя отсюда, я не могу добраться трезвым даже до дома. Я боюсь выходить отсюда. Нет, нет, все слишком поздно. Я все еще верю в Бога, но я также прекрасно знаю, что Он больше не верит в меня».

«Слушай Билл, — сказали мы, — а что если мы зайдем к тебе завтра?» «Да, ребята, — заметил он, — вы действительно все понимаете. Конечно, я бы встретился с вами еще раз». На следующий день мы пришли к нему опять, он разговаривал со своей женой Генриеттой. Билл указал на нас и сказал: «Вот те парни, о которых я тебе рассказывал. Они все знают. Они понимают, что происходит».

Затем Билл рассказал нам, как ночью на него снизошла надежда. Если Боб и я смогли сделать это, то он сможет тоже. Может быть, вместе мы сделаем то, что не может сделать поодиночке. Через два дня Билл неожиданно сказал Генриетте: «Послушай, принеси мою одежду, я хочу встать и уйти отсюда». Билл покинул больницу свободным человеком, и ни разу после этого не притрагивался к алкоголю. Искра, которая должна была разгореться и привести к созданию первой группы АА, была зажжена.

Д-р Боб, Билл Д. и я с огромным энтузиазмом стали работать с другими алкоголиками, которые находились в Городской больнице. Мы пережили целую череду неудач. Примечательно, что среди них был Эдди. На самом деле д-р Боб и я пытались работать с ним еще до нашего первого визита к Биллу Д. каждый раз, как Эдди напивался, он хотел спрыгнуть с причала в Кливленде. Однажды, когда он особенно разозлился, он пытался настоять на своем, махая при этом ножом передо мной и Анной. Но, наконец, он преодолел все трудности и не так давно написал мне, что вот уже семь прекрасных лет он не брал в рот алкоголя. Таким образом, Эдди, как бы наша первая «неудача», сегодня оказался нашим успехом.

Но зато из другого места мы приехали с призом. Мне кажется, это было начало создания отделения АА для молодежи. Наш новичок по имени Эрни казался безумным случаем, однако, он очень быстро воспринял наши идеи и стал в АА Номером Четыре. Насколько я помню, за все то лето в Акроне нам удалось добиться успеха только в двух случаях. К сентябрю месяцу мои соратники опять почувствовали усталость, и мне пришлось вернуться домой в Нью-Йорк.

И здесь я хочу выразить безмерную благодарность, которую Содружество всегда будет испытывать к Генриетте Сейберлинг, которая и познакомила меня и д-ра Боба. Из десяти людей, к кому меня направил священник Уолтер Танкс, Генриетта оказалось единственной, кто понял проблему, и кого она волновала. А ведь это было только начало ее миссии. В первое лето пребывания в Акроне она с большой любовью давала советы членам семей алкоголиков. То же, что делала Анна. Несмотря на то, что она сама не имела опыта алкоголизма, Генриетта обладала уникальной способностью понимать нас, проникать в суть вещей и помогать нам, поэтому люди тянулись к ней. Невозможно оценить то, что она сделала для Сообщества АА. И больше всех в долгу перед ней д-р Боб и я.