…Дай мне разум и душевный покой

То, что дал мне алкоголь, не может вызвать одобрения, и, оглядываясь назад, кроме чувства страха и омерзения, я не испытываю ничего. Но оглянуться необходимо, и сегодня я попытаюсь совершить это.

Итак, двадцать восемь лет назад. Желание иметь карманные деньги, в шестнадцатилетнем возрасте, привело меня на завод. Был я живой, общительный, короче, душой компании, а где компания, там и пьянка. А на пьянку необходимы деньги. Так что желание иметь деньги было напрямую связано с пьянством.

На заводе мне льстило, когда старые рабочие хвалили меня, пацана, за то, что я могу хлебать водку наравне с мужиками. Постепенно употребление ханки стало для меня привычным делом.

Однажды, в сильном подпитии, попал в драку, был осужден, отмотал свой срок и вернулся домой. Там, на зоне, хватало времени для осмысления жизни, но мне было не до этого. Только злость на обстоятельства, на действия других. Реально оценить себя не хватило ума.

Вернулся, устроился на тот же завод, в тот же цех. Все вернулось на “круги своя”, все завертелось в пьяном хороводе.

Несмотря на пьянку, жизнь шла своим чередом. Встретил девушку, с которой связал свою судьбу. Она, видимо, рассчитывала изменить меня в лучшую сторону. Поначалу так и было, стал меньше выпивать, увлекся книгами, но полностью отказаться от спиртного, такой мысли не возникало, да и не чувствовал я в этом особой беды. Чувство стеснения перед женой пропало, а тут еще подоспел призыв в армию. Служил я в стройбате, что не требует дальнейших объяснений.

Два года в пьяном угаре. Потом возвращение к матери, жене, сыну, которого не видел еще ни разу, устройство на родной завод. И все завертелось, закруглилось с еще более страшной силой. Начались неувязки дома, прогулы на работе и, как итог, первая статья в трудовой. Однако, потеря работы не отразилась на моем пьянстве, стал таскать из дома, пропивать шмотки. Наступил новый виток алкоголизации. Тут уж мать с женой поставили условие: или лечиться, или вон из дома.

Уходить резона не было, кому я нужен такой, да и надежда на какие-то изменения в жизни шевелилась во мне, особенно с похмелья.

Отлечился, и… Что объяснять, закрутилась моя пьяная биография вниз, по спирали. Одеколон, химбыт, увольнения, лечения. К сорока годам прошел все возможные методы лечения, в том числе и кодирование у самого Довженко. Только борьба с “зеленым змием” не принесла желаемых результатов.

Дольше всего продержался после лечения по методу “Шичко”, но через восемь трезвых месяцев ушел в такой штопор, что по сравнению ад и тот покажется сказочным раем. Больше надежд не было ни на что, я лишь молил Бога послать мне смерть и избавить себя и близких от мучений.

Однажды, после очередного, но особенно крупного домашнего скандала сдали меня на пятнадцать суток. Терпению близких наступил предел. Вышел, а мне альтернативу: в ЛТП или в Мос­кву, в какой-то “Салюс”. Про ЛТП у меня были определенные представления, и я выбрал “российско-американский вариант”.

Вот так, волею судьбы произошел резкий поворот в моей жизни. В “Салюсе” меня прежде всего поразило то, что половина персонала выздоравливающие алкоголики, т.е. такие же, как я, но трезвые по собственной воле, без “эсперали” и милиции, а также по велению “Двенадцати Шагов” Анонимных Алкоголиков. Поулыбался скептически, поехидничал, а потом, благодаря доброжелательному отношению и отсутствию привычных унизительных процедур, стал задумываться о жизни, присматриваться к ребятам. На ежедневных собраниях А.А. научился слушать других, а не высказывать лишь собственное мнение.

Понял я, есть выход, и он в отказе от спиртного, полном, до конца дней. Это было странно, но программа “одного дня” расставила все по местам. Да, я выбрал трезвость, а где взять силы для достижения этой самой трезвости, я уже пробовал и неоднократно.

У Анонимных Алкоголиков часто упоминается о Боге, таком, каким он представляется в сознании каждого. Для кого-то это группа АА, для кого-то семья, любимая женщина, вера в Христа, Будду, Магомета. А для меня?

Я стал размышлять об НЛО, о законах Высшего Космического Разума, по которым движется Вселенная, подобные мысли, появившиеся в моей шальной голове, были значительным шагом к трезвости. Найти свое место в жизни, осознать себя в бесконечном пространстве, вот что стало заботить меня, заменив ежедневные, суетливые мысли о спиртном.

Верить и молиться Высшей Силе – это хорошо, но что-то нужно делать самому. “Под лежачий камень вода не течет”, – так гласит народная мудрость. И я стал напрягаться. Утром и вечером, в любое время года обливаться холодной водой и, перетряхивая жизнь, избавляться от собственных недостатков, а не искоренять их в других, как это было прежде.

Самым трудным было простить (не забыть, а простить) себя за прошлые грехи. Понять, что не грехи это вовсе, а проявления моей болезни. Что нельзя обернуть время вспять для исправления прошлого, достаточно осознать вину и возместить причиненный ущерб, если это возможно. И всегда помнить, что алкоголизм – болезнь, болезнь неизлечимая. Все придет, только нужно запастись терпением, или смирением, которого всегда не хватало мне.

Совершенно неожиданно мне предложили работу консультанта в родном городе, в Центре “Локус”, который принял Программу Двенадцати Шагов А.А. за основу лечения от алкоголизма. В Смоленске образовалась группа А.А., а значит, новые друзья, единомышленники. Правда, иногда мысли омрачались сомнениями, но опасения рассеялись, когда на одной из конференций А.А. я повстречал американских собратьев, срок трезвости которых был уже более тридцати лет.

Значит, все правильно, значит, можно, значит, трезвость – не удел избранных. И каждый свой день я начинаю и заканчиваю молитвой:

БОЖЕ, ДАЙ МНЕ РАЗУМ И ДУШЕВНЫЙ ПОКОЙ 
ПРИНЯТЬ ТО, ЧТО Я НЕ В СИЛАХ ИЗМЕНИТЬ, 
МУЖЕСТВО ИЗМЕНИТЬ ТО, ЧТО МОГУ, 
И  МУДРОСТЬ отличить ОДНО ОТ ДРУГОГО