Город Выздоровления. Дон П. Часть 2.

Давайте я расскажу вам немножко о своем алкоголизме. Первый раз из-за алкоголизма я попал в федеральную тюрьму, когда мне было 19 лет. Потому что я алкоголик, а не потому, что я был крутым бандюгой. Я сидел в трех тюрьмах. И не потому, что я криминальный авторитет. Настоящие гангстеры не попадаются ни разу.

Когда я начинаю пить, я не могу остановиться. Я теряюсь и не могу найти дорогу домой. А когда ты служишь в военно-морском флоте – это считается тяжким преступлением.

Я убежал из дома, когда мне было 17, потому что Денвер был для меня слишком маленьким городом. Меня выгнали из школы за прогулы. Когда я начинал пить, я пропускал занятия. Пошел служить во флоте, чтобы спасти Америку от коммунистической угрозы и вернуться домой героем. О, как я хотел быть чьим то героем… Вы же понимаете, о чем я говорю. Есть даже портрет героя. Я бы вернулся издалека после всех освободительных войн в моей синей форме и белой бескозырке слегка набекрень. Глаза с прищуром, как у Богарта (***). И я бы не спеша продефилировал по улицам, немного прихрамывая. Моя хромота подтверждалась бы пурпурной медалью (****) на груди… той, которую я получил за то, что накрыл своим телом гранату, спасая остальных бойцов взвода. И, проходя мимо ребят на улице, я бы слышал, как они говорят друг другу: “Вон он идет. Это он! Он мой друг. Я с ним разговаривал”. А дальше, проходя мимо стайки девчонок, я услышал бы тот звук, которого так жаждала моя душа – исполненный томления полувздох-полустон…

В свои 19 лет я уже сидел в федеральной тюрьме в Токио (Япония). Все началось с того, что я выпил в Лонг-Бич (Калифорния), находясь в двадцатичетырехчасовом увольнении. А 22 дня спустя я по-прежнему пьянствовал где-то в трущобах Лос-Анджелеса и просто не мог вернуться обратно на корабль – я еще не закончил пить. На двадцать третий день мое сумасшествие улетучилось, и я добровольно сдался военным властям. Это и есть алкоголизм. Я узнал об этом из “Мнения доктора” в книге Анонимных Алкоголиков, где идет речь о людях, которые работали над какой-то деловой операцией, которая в определенный день должна была решиться в их пользу. Но за день до этого они выпивали, и важная встреча срывалась. И тогда я стал понимать, о чем идет речь.

Я ни на секунду не сомневаюсь, что я не планировал делать все то, что вытворял, когда пил. Одна из вещей, которая раньше бесила меня – это то, что я совершал не свойственные мне поступки. Я ведь на самом деле глубоко порядочный человек. Это единственное, чем я всегда хотел быть – бойскаутом
(*****). Правда, бойскаут у меня получался как-то корявый. Я из тех, кто пытался помочь вам перейти улицу прежде, чем узнать у вас, собирались ли вы вообще ее переходить. Я хочу получать результаты, но не платить за них.

Я вырос в семье музыкантов. Мой брат – один из самых выдающихся в мире музыкантов, играющих на синтезаторе. И я говорю это потому, что последние два года его регулярно зовут в Россию преподавать в Москве. Он востребован в скандинавских странах. В 19 лет он писал музыку со Стэном Кентоном. Он руководил армейским оркестром, когда ему было 21. Он рос рядом по коридору от меня, в соседней комнате. Получается, что мое детство было не таким уж кошмарным.

Моя сестра, храни ее Бог, ушла на пенсию с позиции члена правления корпорации IBM. Сегодня она торгует частной собственностью только для того, чтобы быть чем-то занятой. Она заработала большие деньги и нарожала чудесных детей. Теперь ее дети плодят детей…

Я тут недавно был на очередном семейном сборе. Вокруг бегали маленькие люди, очень похожие на меня. Но я не имел к этому отношения. У нас в семье проблема найти подходящих мужей нашим девчонкам. Потому что нынче большинство молодых ребят чокнутые. А у нас в семье при рождении ребенка отношение такое: “Ой, у Притцев еще один ребеночек! Здорово! Давайте его растить!”

Видите ли, я вырос в нормальной семье. Вы уж извините. Это не значит, что у нас дома не было трудностей. Обычное человеческое состояние предполагает очень низкий болевой порог. Будь эта боль физическая, эмоциональная или психическая – для людей она трудна.

Когда я наладил свои отношения с отцом, то до меня дошла одна очень важная вещь. Дело в том, что мой отец и мой дед в поздних 1920-х и ранних 1930-х были во главе Ку-Клукс-Клана штата Колорадо. У них были довольно странные понятия. Но потом у моего отца произошло духовное пробуждение, его понятия изменились, и он снял с себя мантию. Так вот я подумал, как было бы ужасно, если бы я оставил эту мантию на нем, когда он сам уже снял ее. А ведь я делал это в течение многих лет. Это часть того, что делает для нас Девятый Шаг – мы исправляем такие вещи.

Я носил подобную мантию всю свою жизнь. Что-то случилось со мной, когда мне было 6 лет. Но я такая важная личность в этой вселенной, что в 46 я по-прежнему зациклен на том, что со мной тогда произошло. И теперь это раздуто до невероятных пропорций. Я поздоровался с вами, а вы были заняты и не ответили мне. Спустя 40 лет, – со мною в детстве дурно обращались. Только не говорите мне, что вы такого никогда не ощущали.

Я не вписывался в свою семью. И что самое интересное, если бы сегодня мне пришлось составить список качеств семьи, в которой я бы хотел расти, получилась бы моя семья! Чтобы вы поняли, я приведу один пример того, какая любовь была у нас дома. Мой отец был уже при смерти – у него была гангрена. Но у них была 66 годовщина свадьбы в субботу, и он дотянул до этой даты. Он отпраздновал ее вместе со всеми. Во вторник он уже был в коме, а в четверг покинул нас. А я не вписывался. Это называется “отбывать срок”. Я провел долгое время в ожидании того, когда же, наконец, мои люди прилетят из космоса и заберут меня отсюда. Я не думал так, как думаете вы. Я не чувствовал так, как чувствуете вы. Я рос, чувствуя себя неуместным. Когда ты смеешься на похоронах и плачешь на хоккейных матчах, люди начинают смотреть на тебя как-то странно. А потом я нашел вас. И вы такие же двинутые, как я. Здесь я в своей тарелке. Я принес весь этот бардак в алкоголизм. Я не могу винить алкоголизм в том, что я был таким. Мой алкоголизм просто сделал этот бардак приемлемым.

У меня были злые спонсоры. Они говорили мне правду. Однажды я рассказывал своему спонсору о том, что я когда-то натворил потому, что я напился. А он сказал мне: “Это туфта. Ты приукрасил. Ты сделал это не потому, что напился. Ты напился потому, что боялся сделать это на трезвую голову”. Да… Он был абсолютно прав.

Итак, когда мне было где-то 15 или 16 лет, классы и коридоры школы были не для меня. Я шлялся с шестью никчемными отморозками, которым тоже нигде не было места. Мы носились как бешеные и хулиганили, озлобленные на всех. Когда ты не вписываешься, остается только одна ответная реакция – ярость. Потому что ты становишься злым. И если вдуматься – это вполне закономерно. Поэтому мы материли всех вокруг. И подход всегда был, если я не могу быть таким, как ты, то я буду лучше тебя или ты будешь хуже меня – одно из двух. Но, так или иначе, я буду продолжать отстраняться от тебя.

Однажды знакомый парень с военной базы купил нам бутылку виски. Мы должны были поехать загород, напиться и весело провести время. Мы понятия не имели, что это означает, но этот парень сказал, нам, что так надо сделать. И мы сделали. В тот вечер я испытал то, что можно найти в книге “Анонимные Алкоголики”, – описанное Карлом Юнгом духовное пробуждение: «Мысли, эмоции, духовные ценности, которые когда-то играли ведущую роль в жизни этих людей,вдруг неожиданно отодвигаются на второй план, и совершенно новые представления и мотивы поведения начинают довлеть над ними». Выпив, я изменился. Я не почувствовал себя лучше. Я стал другим. В начале этого вечера я был злой, испуганный, маленький и некрасивый, Стоило мне выпить пару стаканов… и у меня появились планы. Если вы понимаете, о чем я говорю – значит, я в правильном месте. Неалкоголики не поймут, о чем я говорю.

Был у нас в классе один пацан, который плохо ко мне относился. Я смирился с тем, что я трус, и позволял ему измываться надо мной. А теперь, вдруг, я собрался встретиться с ним на площадке, где собиралась молодежь, и наломать ему хорошенько при всех. У меня не было мелких планов. И нет сомнений – я мог бы тогда это сделать. А еще у нас в классе была девочка, которая относилась ко мне, как к пустому месту. Я собрался встретиться с ней. Тогда я бы мог и это сделать. Но все, что стоит того, чтобы это делать, стоит того, чтобы в этом переусердствовать. Если одна сработала – бери десять! Это не девиз. Это у меня в генах. Я не задумываюсь над этим. Это происходит само собой.

Бог пользуется этим. Иногда Он использует это для того, чтобы вытащить меня из кровати и отправить служить Ему. А ведь я даже идти не хотел. Тогда Он может пощекотать мое самолюбие, и оно приведет меня туда, где я должен быть. А Бог появляется сразу после этого. Он со мной всегда. Но порой меня надо подтолкнуть.

Примечания автора

*** Хамфри Богарт (1899-1957) – известный американский актер.

**** речь идет о медали «Пурпурное Сердце» (англ. Purple Heart) – военная медаль США, вручаемая всем американским военнослужащим, погибшим или получившим ранения в результате действий противника.

***** в данном случае – то же самое, что «тимуровец».