Город Выздоровления. Клэнси И. Часть 5.

Клэнси И., трезвый с 31 октября 1958 года

Перевод фрагмента* аудиозаписи, сделанной в городе Форт Митчелл, штат
Кентукки, на 60-й Конференции АА 19 февраля 2011 года.

 (продолжение)

Он продолжал:

– Ты мне тут недавно сказал, что пытался покончить жизнь самоубийством, когда жил в Техасе. Алкоголик каждый день живет с мыслями об этом. Для нас это нормально. Видел когда-нибудь такого, как мы, когда он заходит в бар: ≪Я решил покончить жизнь самоубийством. Налейте мне, пожалуйста, пару стаканчиков на прощание. (Слезы, сопли…) Я старался как мог. Я делал все, что от меня зависит… (Всхлипы, вздохи…)≫? А через 10 минут он уже подсаживается к какой-то дамочке: ≪Вы тут одна?≫ Так алкоголь меняет все для нас.

Я сказал:

– Ты здорово объяснил, Боб. Это мне понятно. Но почему же тогда, уже протрезвев, алкоголики снова начинают пить? Вон у нас в группе девчонка, которая была трезвой довольно долго, а тут недавно сорвалась.

– А это другая часть нашей проблемы, – ответил он, – ты действительно, похоже, мало что знаешь об этом.

Когда у меня уже было 25 лет трезвости, я услышал аудиозапись его выступления, и понял насколько он прав относительно теории, которая тогда показалась мне глупой. Он говорил следующее:

– Трудно взрослеть в этом мире. Тебя будут пинать, толкать и грузить всякой дрянью. От тебя потребуется знать то, чего ты не знаешь. Ты будешь вынужден преодолевать конфликтные

ситуации, с которыми ты не знаком. Это тяжело. А мы ведь часто даже не подозреваем, что целью всех этих заморочек является достижение эмоциональной зрелости. Некоторые достигают ее в 50, другие – в 16… Но алкоголики практически никогда не достигают ее.

Я спросил:

– Почему?

И он ответил:

– Потому что где-то по пути, когда нам нужно было иметь дело с какой-то трудной ситуацией или с какими-то болезненными чувствами, мы обнаружили, что можем залить эти проблемы алкоголем. За вас, мои финансы! За тебя, стерва! Ты мне все равно никогда не нравилась! Эй, мистер Шеф, возьмите-ка вы эту работу и засуньте себе в какое-нибудь отверстие! И это работает. Я так делал много раз. Но каждый раз, когда мы это делаем, где-то глубоко в нашей психике словно оседает холодный шар. И таких со временем набирается все больше и больше. Мы не испытываем из-за них особых неудобств до тех пор, пока не бросаем пить. Но когда мы бросаем, эти шары начинают нагреваться. И это только вопрос времени, прежде чем что-то доведет их до точки кипения. Этому может послужить любая домашняя ситуация или происшествие на улице, или случай на работе.

Я услышал его. Для меня это всегда упиралось в работу. Люди не проявляли ко мне достаточного уважения. А ведь у меня была высокая должность. Я был одним из лучших сочинителей. Я вам, понимаете ли, ни какой-нибудь мальчишка! Извольте проявить уважение! И стоило кому-то вякнуть мне слово поперек, как я взрывался: ≪Да кто ты такой, чтоб так разговаривать со мной!≫ Ну, а потом хочется отомстить этому человеку, но не можешь, потому что это будет выглядеть инфантильно. И тогда начинаешь выжидать, но вдруг замечаешь, что его дружки тоже поглядывают на тебя как-то странно. А вскоре по ночам, вместо того, чтобы спать, размышляешь обо всех этих болванах. И о том, как со всеми ними поквитаться. И, в конце концов, оказываешься там, где, как говорят врачи, мы вынуждены пить для того, чтобы сохранить свое здравомыслие. Так я снова иду в запой и теряю очередную работу.

– Клэнси, ты же был на прекрасном счету и зарабатывал хорошие деньги!.. Что случилось?

– Да они там все тупицы! Я послал их к чертям собачьим и уволился. Найду себе работу получше.

И я находил. И все повторялось снова.

Неожиданно осознав это, я сказал ему:

– Знаешь, Боб, ты только что поведал, мне историю последних десяти лет моей жизни. У меня ведь были грандиозные планы. Я что-то представлял собой. А теперь я живу в заброшенной машине и вынужден кушать дерьмо от людей, которых в былые времена я бы не нанял стричь мой газон.

– Таким людям, как ты, малыш, есть название, – промолвил он. Так как Боб был матерщинником, мне приходится опустить часть сказанных им слов.

– И что же это такое, Боб? – поинтересовался я.

– Ты – алкоголик≫, – ответил он.

Я воскликнул:

– Алкоголик?! Но ведь моя проблема не алкоголь!

Он сказал:

– Согласен. Но алкоголик – это не тот, у кого проблемы с алкоголем. Это тот, для кого решением всех проблем является алкоголь. И если это твое решение, то ты пропал.

Я помню, как он сказал мне это на третьей неделе декабря 1958 года, когда я был трезвым только 6 недель. И я подумал тогда: ≪Что если я действительно не сумасшедший? Что если всему моему дикому поведению есть объяснение?≫ Я запомнил, когда это было, потому что именно тогда исчез мой страх, что я псих. И не имеет ни малейшего значения, как я пришел к этому. Важно, что тогда я впервые подумал: ≪А может быть, я все-таки алкоголик…≫

И я спросил его:

– Боб, а почему АА не объясняют это так же, как ты? Почему они все время трындят о телесной аллергии и умственной одержимости?

– Ошибаешься, – ответил он, – они объясняют это именно так. Посмотри на Шаги, которые висят на стене. Номер один – ты должен согласиться, что у тебя проблема с алкоголем. Потом идет тире, что в английском языке означает конец одной мысли и начало другой, равносильной по значению мысли. Ты также должен согласиться, что у тебя проблема без алкоголя. И если бы хоть одна из этих проблем отсутствовала, то тебя бы здесь не было.

Кстати, для тех из вас, кто только недавно пришел в АА, тут есть над чем задуматься. Может быть, вы вдруг решите, что вам здесь не место. Но если бы вы могли, то сейчас пили бы в свое удовольствие. А если бы вы могли оставаться трезвыми и чувствовать себя комфортно, вы бы сидели себе дома и радовались жизни. И только когда вы не можете делать ни того, ни другого, вы оказываетесь в комнатах АА. Вы сидите там и думаете: «Что я делаю среди этих идиотов?» И вам придется пройти через это, просидеть до тех пор, пока вы не поймете, что ваше место именно здесь.

Еще кое-что. Меня удерживали от АА первые три Шага. Я знаю, что они являются проблемой для многих людей. Мне доводилось работать с такими. Мне казалось, что я – не алкоголик. Но выяснилось, что я алкоголик. Это произошло потому, что алкоголик – это не то, что я думал. Поэтому очень важно понимать суть первых трех Шагов.

Итак, Боб сказал мне:

– Тебе пора работать по Шагам.

Я ответил:

– Я не могу работать по Шагам, потому что не могу вернуться к Богу. Просто не могу. Видишь ли, когда умер мой сын, я проклял этого норвежского Бога. Он забрал у меня моего сына, который ни разу в жизни не согрешил, чтобы наказать меня за мои грехи. Плевать мне на такого Бога! Пусть

Он идет куда подальше! И, может быть, за эти слова мне придется гореть в Аду, но Ему придется подождать потому, что я не сдамся без боя!

А Боб сказал:

– В АА нигде не сказано, что ты должен вернуться к Богу…

– Ой, извини, к Силе, более могущественной, чем мы, Боб. Неужели кто-то попадается на эту удочку? – съязвил я, перебив

его.

– Ничего этого там не сказано! – рявкнул он, – читай, что тут написано! Мы поверили во что-то. Тебя никто не просит возвращаться к своим извращенным идеям и бывшим понятиям. Просто поверь во что-нибудь! Неужели ты не можешь поверить в любящего Бога?!

– Нет! – отрезал я.

Тогда он спросил меня:

– Ты веришь в АА?

– Сейчас оно мне нравится больше, чем когда-то… Но не могу сказать, что я в восторге, – буркнул я.

Он спросил:

– Ты считаешь, что у меня дела идут лучше, чем у тебя?

Я кивнул:

– Конечно.

И тут он совершенно серьезно и торжественно произнес:

– Поздравляю. Я – твоя новая Высшая Сила.