Индивидуум и АА как коллектив (июль 1946 г.)

Возможно, Анонимные Алкоголики – новая форма объединения людей. Первый из наших Двенадцати Пунктов Традиций АА гласит: «Каждый член Содружества Анонимных Алкоголиков – лишь часть огромного целого. АА должно продолжать жить, иначе большинство из нас неминуемо погибнет. Поэтому на первом месте стоит наше общее благополучие; однако сразу после него идет благополучие индивидуальное». Это – обычное для любого сообщества признание того факта, что иногда индивидуум должен ставить интересы ближних выше его собственных невоздержанных желаний.

Если бы отдельный человек ничем не жертвовал ради общего блага, то не было бы никакого общества – лишь буйство своеволия, анархия в худшем смысле слова.

Однако третий пункт Традиций АА выглядит как открытый призыв к анархии, и кажется, что он противоречит первому: «Нам следует принимать всех страдающих алкоголизмом. Поэтому мы не можем отказывать никому из тех, кто желает излечиться. Членство в АА никогда не должно связываться с денежными соображениями или с умением приспосабливаться. Любые два-три алкоголика, собравшиеся вместе с целью поддержания трезвости, могут называть себя группой АА». Здесь явно подразумевается, что алкоголик принадлежит к АА, если сам об этом заявляет; что мы не можем отказать ему в членстве, не можем требовать от него ни гроша, не можем навязывать ему свои убеждения и методы; что он может пренебрегать всем тем, за что мы ратуем, и все равно оставаться членом АА. По сути, эта наша Традиция несет в себе принцип прямо-таки фантастической независимости для индивидуума: выходит, что при наличии хоть малейшей заинтересованности в трезвости даже самый аморальный, самый антисоциальный, самый трудный алкоголик может собрать вокруг себя несколько родственных душ и объявить нам, что возникла новая группа АА. Эти опасные личности, пусть и настроенные против Бога, против медицины, против нашей программы выздоровления и даже друг против друга, все равно являются группой АА, если считают себя ею!

Наши друзья-неалкоголики порой восклицают: «Говорите, у вас в АА разумное социальное устройство? Должно быть, это шутка! Нам кажется, что ваша Третья Традиция так же надежна, как Вавилонская башня. В первом пункте вы прямо заявляете, что общее благополучие стоит на первом месте. А потом, в третьем пункте, открытым текстом объявляете каждому члену АА, что никто не станет его останавливать, даже если он будет думать и делать что ему угодно! Правда, во втором пункте туманно упоминается некий высший авторитет, «любящий Бог, воспринимаемый нами в том виде, в котором Он может предстать в нашем групповом сознании». При всем уважении к вашим взглядам, со стороны этот момент выглядит несколько непрактичным. В конце концов, весь современный мир – печальная история о том, как большинство людей утратило разум и не может найти свой путь. И тут появляетесь вы, алкоголики (к тому же люди нестабильные, вы сами это признаете!) и мягко говорите нам: 1) АА – это чудесный социализм, чрезвычайно демократичный; 2) АА это еще и диктатура, ведь его члены подчиняются благой Божьей власти; и, наконец, 3) АА настолько индивидуалистично, что ваша организация не может поддерживать дисциплину в собственных рядах, даже если ее члены ведут себя неправильно или придерживаются неверных убеждений».

Затем наши друзья продолжают: «Итак, нам кажется, что в сообществе Анонимных Алкоголиков есть и демократия, и диктатура, и анархия – и все это функционирует одновременно. Как же могут уживаться вместе те самые явления, конфликты между которыми разрывают на части современный мир? Но ведь мы знаем, что АА работает! Значит, вы, ребята, как-то подстроились под эти мощные силы. Так скажите нам, если сможете: что объединяет АА? Почему ваше Содружество не распадается? Если каждый член АА обладает личной свободой, которая может привести к разнузданности, то почему ваше сообщество не разваливается? По идее, должно бы, но этого не происходит!»

Когда наши друзья из внешнего мира, озадаченные этим парадоксом, читают нашу Первую Традицию, они склонны упускать из виду крайне важное утверждение: «АА должно продолжать жить, иначе большинство из нас неминуемо погибнет». Эти суровые слова имеют огромный смысл для каждого члена Содружества. Абсолютно верно, что ни одна группа АА не может принуждать алкоголика жертвовать деньги, выполнять Двенадцать Шагов программы и соблюдать Двенадцать Традиций; но со временем каждый из нас оказывается просто вынужден делать все это. Истина такова, что всех нас все еще подстерегает тиран, имя которому – алкоголь. Он коварен и безжалостен; его оружие – страдания, безумие и смерть. Как долго бы мы ни оставались трезвыми, он всегда стоит у нас за спиной, только и ожидая возможности возобновить свою разрушительную деятельность. Подобно агенту гестапо, он вечно угрожает каждому в АА мучениями и гибелью – если, конечно, этот человек не готов отказаться от эгоизма и часто ставить благополучие Содружества выше своих личных планов и амбиций. Очевидно, никто не может заставить алкоголиков держаться вместе, живя счастливой и плодотворной жизнью. Но зеленый змий может – и часто заставляет!

Для иллюстрации расскажу вам кое-что. Как-то раз мы составили длинный список наших кажущихся неудач в первые годы.- Всех алкоголиков из списка активно приобщали к АА. Большая часть ходила на собрания по нескольку месяцев. Но потом все они начинали увиливать и исчезали. Некоторые заявляли, что они – не алкоголики. Другие не могли смириться с нашей верой в Бога. Многие сильно разобиделись на товарищей. Анархисты в душе, они не могли подстроиться под наше сообщество. А поскольку оно тоже не подстраивалось под них, они уходили. Но лишь на время. Годы спустя многие из наших так называемых «неудач» возвращались, зачастую становясь замечательными членами АА. Мы никогда за ними не бегали – они возвращались сами. Заметив такого вернувшегося, я всегда спрашиваю, почему он снова к нам присоединился, и неизменно получаю ответ вроде этого: «При первом же контакте с АА я узнал, что алкоголизм – это болезнь, душевная одержимость, принуждающая нас пить, вкупе с телесной аллергией, обрекающей нас на сумасшествие или смерть, если мы не завяжем. Я также узнал, что АА помогает от этого – по крайней мере, некоторым алкоголикам. Но тогда мне не нравились методы АА, я терпеть не мог некоторых встреченных там алкоголиков и к тому же все еще носился с идеей, что смогу завязать самостоятельно. Однако после еще нескольких лет жуткого пьянства, которое я, как оказалось, не мог контролировать, я сдался. И вернулся в АА, потому что мне некуда было больше идти, ведь все остальное я уже перепробовал. Теперь я знал, что должен действовать быстро: принять Двенадцать Шагов программы выздоровления, перестать ненавидеть собратьев-алкоголиков и занять место среди них, став крошечной частичкой огромного целого – сообщества Анонимных Алкоголиков. Все свелось к одному простому вопросу – «сделать или умереть». Мне придется смириться с принципами АА – иначе смерть. Болыие никакой анархии мне не надо. Я снова с вами!»

Этот пример демонстрирует, почему мы должны держаться вместе – ведь поодиночке мы погибнем. Все мы – актеры в жестокой драме, где смерть служит суфлером для тех, кто запинается. Можно ли вообразить более действенную дисциплинарную меру, чем эта?

Тем не менее, история необузданного пьянства показывает: мало кто из алкоголиков исправился только лишь из страха. Для того, чтобы сплотить нас, анархистов, нужно гораздо больше, чем просто страх. Несколько лет назад, выступая в Балтиморе, я много разглагольствовал об ужасных страданиях, которые мы пережили. Должно быть, моя речь сильно отдавала жалостью к себе и самолюбованием. Я неоднократно называл опыт нашего пьянства огромным бедствием, страшным горем. После мероприятия ко мне подошел священник-католик и добродушно заметил: «Я слышал, как вы говорили, что считаете свое пьянство большим несчастьем. Но мне кажется, что в вашем случае оно – большое счастье. Разве не именно благодаря этому ужасному опыту вы преисполнились смирения настолько, что смогли обрести Бога? Разве страдания не раскрыли ваши глаза и сердце? Все те возможности, которые у вас есть сегодня, все эти чудесные переживания, которые вы называете «АА», берут начало в тяжких мучениях прошлого. На самом деле в вашем случае это было вовсе не горе, а огромное счастье! Вы, члены АА –привилегированный народ!»

Это простое, но мудрое замечание затронуло меня до глубины души и стало поворотным моментом в моей жизни.

Оно заставило меня задуматься о своих взаимоотношениях с товарищами по АА, как никогда прежде. Я задался вопросом о собственных мотивах. Зачем я вообще приехал в Балтимор?

Только лишь ради аплодисментов и похвал сотоварищей? Кто я здесь – учитель или проповедник? Не воображаю ли я себя великим борцом за мораль? Поразмыслив, я со стыдом признался себе, что присутствовали все эти мотивы, и что я за чужой счет получаю довольно эгоистичное удовольствие от этого визита. Но неужели это все? Неужто у меня не было лучшего мотива, чем естественная жажда славы и похвалы? Разве моя поездка не была вызвана более важной и острой потребностью, чем эта? И тогда меня осенило. За своим мелким детским тщеславием я разглядел руку Того, чья сила намного превышает мою! Того, кто старается меня трансформировать; Того, кто, если я Ему позволю, сможет отбросить мои менее достойные желания и заменить их более правильными устремлениями. И, если у меня будет достаточно смирения, через них я смогу обрести душевный покой.

В тот момент я четко понял, по каким причинам должен был бы поехать в Балтимор на самом деле. Я должен был бы поехать туда в счастливом убеждении, что балтиморцы нужны мне даже больше, чем я им; что мне нужно разделить с ними их тяготы и радости; что мне нужно ощутить свою близость с ними, влившись в их сообщество; что, даже если они упорно воспринимают меня как своего учителя, мне все равно следует чувствовать себя их учеником. Я осознал, что жил слишком обособленно, слишком в стороне от товарищей по  AA, и к тому же был глух к внутреннему голосу. Вместо того чтобы приехать в Балтимор как простой посредник, передающий опыт другим, я явился как сооснователь Анонимных Алкоголиков. Подобно торговому агенту на деловой встрече, я носил значок со своим именем, чтобы все его видели. Но насколько лучше было бы, если бы вместо самодовольства я чувствовал благодарность – за то, что когда-то  пережил мучения алкоголизма; за то, что чудо исцеления было ниспослано мне свыше; за привилегию служить другим алкоголикам; за братские узы, связывающие меня с ними все теснее в нашей товарищеской атмосфере, какую за всю историю человечества знали лишь немногие сообщества. Правду сказал тот священник: «Ваше горе стало вашим большим счастьем. Вы, члены АА – привилегированный народ!»

Мой балтиморский опыт не уникален. У каждого из нас есть такие духовные вехи в жизни – моменты прозрения, сближающие человека с его товарищами и Создателем. Цикл развития всегда один и тот же. Сначала мы приходим в  АА, потому что иначе можем погибнуть. Потом полагаемся на Содружество и его философию в надежде, что они избавят нас от пьянства. Затем мы склонны какое-то время опять полагаться на самих себя, стремясь к счастью через влияние и признание. Наконец, какой-нибудь инцидент – возможно, серьезная неудача – открывает наши глаза еще шире. И тогда, усваивая новый урок и действительно принимая его, мы выходим на новый уровень – более правильного мышления и поступков. Жизнь приобретает более тонкий смысл. Мы видим проблески новых для нас реальностей; мы постигаем особый вид любви, который убеждает нас, что давать – это большее счастье, чем получать.

Вот некоторые из причин, почему мы думаем, что Содружество Анонимных Алкоголиков – возможно, новая форма общественного устройства.

Каждая группа АА – тихая гавань. Но ее границы всегда стережет наш тиран – алкоголь. Подобно людям на плоту Эдди Рикенбэкера, мы, живущие в гавани АА, держимся друг за друга с целеустремленностью, редко понятной внешнему миру. Анархия индивидуализма улетучивается, эгоизм ослабевает, и демократия становится реальностью. Мы начинаем познавать истинную свободу духа. Среди нас растет понимание того, что все хорошо и что каждый из нас может целиком положиться на Того, кто с любовью руководит нами изнутри – и сверху тоже.