Язык сердца (июль 1960 г.) 3

Когда наше Содружество вступило в период быстрого роста, постепенно стали обретать форму Традиции АА.

Как Двенадцать Шагов передают наши принципы выздоровления, так Двенадцать Традиций передают наши принципы единства. Традиции демонстрируют, как члену АА лучше всего строить отношения со своей группой, группе с другими группами, а Содружеству в целом – с окружающим миром. Они показывают, что означает членство в АА; отражают опыт Содружества в отношении власти и денег; защищают от опасных связей, профессионализации и нашей вполне естественной жажды публичного признания наших личных заслуг. Двенадцать Традиций медленно развивались в эпоху, когда широкая известность приводила к появлению все новых групп, растущих как грибы после дождя. В те дни среди нас безудержно властвовал эгоизм, и именно Традиции, в конце концов, привнесли порядок, согласованность и функциональную эффективность в ту шумную анархию, которая на протяжении некоторого времени угрожала нам крахом.

Двенадцать Традиций – это не правила, не предписания и не законы. Их не соблюдение не ведет ни к каким санкциям или наказаниям. Возможно, эти принципы не имели бы успеха ни в одной другой сфере общества. Однако в нашем Содружестве алкоголиков Традиции, не имеющие законной силы, несут в себе силу большую, чем сила закона. За все прошедшие годы мы редко сталкивались с серьезным отступлением от них. Пример тех очень немногих людей, которые упорно игнорировали Традиции, не заставил других последовать за ними. Мы соблюдаем Традиции добровольно, потому что нам необходимо выживание АА. Мы их соблюдаем, потому что нам следует так поступать и потому что мы этого хотим. Может быть, секрет их силы в том, что эта живительная информация проистекает из жизненного опыта и уходит корнями в жертвенную любовь.

С самых ранних дней существования АА мы постепенно убеждались: недостаточно одного лишь сходства, существующего между людьми, которые серьезно страдают алкоголизмом. Мы поняли, что для преодоления определенных барьеров нужно расширять и углублять наши каналы общения. К примеру, практически все первые члены АА принадлежали к числу тех, кого мы сегодня называем людьми «на последнем вздохе» или «с низким дном». Поэтому, когда к нам начали приходить люди со слабой формой алкоголизма или «с высоким дном», они часто говорили: «Но мы же никогда не попадали в тюрьму, не лежали в психиатрических клиниках и не делали таких ужасных вещей, о которых вы, ребята, рассказываете! Может быть, АА не для таких, как мы».

Многие годы мы, ветераны, просто не умели общаться с такими людьми. Позже, благодаря богатому опыту в этом отношении, у нас развился новый подход. В разговоре с каждым новым человеком «с высоким дном» мы начали подчеркивать медицинскую точку зрения, согласно которой алкоголизм – смертельная прогрессирующая болезнь. Мы стали сосредоточиваться на более ранних периодах истории своего пьянства. Мы вспоминали, как, выпивая несколько рюмок, были уверены в том, что «в следующий раз сможем себя контролировать». Или о том, как наше пьянство приводило к неприятным обстоятельствам и отрицательно влияло на поведение других людей.

Затем мы знакомили новичка с эпизодами из своей жизни, доказывающими, как коварно и непреодолимо развитие нашей болезни. Мы показывали ему, как за многие годы до того, как осознать это, на деле, опускались гораздо ниже рубежа возврата в том, что касается наших собственных ресурсов силы и воли. При этом мы постоянно указывали на то, насколько правы врачи в своих оценках этой болезни.

Медленно, но верно такая стратегия начала приносить свои плоды. Люди «с низким дном» начали тесно общаться с людьми «с высоким дном». А последние начали беседовать друг с другом. Как только сообщество АА в каком-либо районе принимало в свои ряды хотя бы немного пьяниц «с высоким дном», наш прогресс в отношении этого класса страдальцев очень ускорялся и облегчался. Вероятно, около половины сегодняшних членов АА избежали тех последних пяти, десяти или даже пятнадцати лет полного ада, которые слишком хорошо познали мы, алкоголики «с низким дном».

В самом начале прошло целых четыре года, прежде чем Содружество принесло устойчивую трезвость хотя бы одной женщине-алкоголичке. Как и пьяницы «с высоким дном», женщины тоже говорили, что отличаются от нас. Но по мере углубления общения – главным образом, усилиями самих женщин, – картина менялась. Сегодня наших сестер по АА тысячи.

Бродяга говорил, что он не такой, как мы. То же самое, только еще громче, заявлял и человек, занимающий видное положение в обществе (или пропойца с Парк Авеню). Это же говорили представители различных профессий и ремесел. А также богатые, бедные, религиозные, агностики, индейцы, эскимосы, фронтовики, заключенные. Но так было много лет назад. Теперь все они утверждают: в экстренной ситуации мы, алкоголики, очень похожи.

К 1950 году без ответа оставался один большой вопрос: сможем ли мы наладить контакт с другими странами? Сможет ли Содружество АА преодолеть расовые, языковые, религиозные, культурные и военные барьеры? Что насчет норвежцев, шведов, датчан и финнов? А что с голландцами, немцами, французами, англичанами, шотландцами и израильтянами? А африканцы, буры, австралийцы, латиноамериканцы, японцы, индусы и мусульмане?

В тот год мы с Лоис много размышляли над этим, направляясь в Европу и Англию, чтобы лично это выяснить. Но, как только мы прибыли в Норвегию, мы сразу поняли, что АА может проникнуть куда угодно и будет это делать. Мы не знали по-норвежски ни слова. Пейзажи и обычаи этой страны были для нас непривычными и странными. Однако с первого момента общение было просто изумительным. Нас переполняло невероятное ощущение общности, и мы чувствовали себя совершенно как дома. Норвежцы были для нас своими людьми. Норвегия тоже была нашей страной. И они чувствовали то же самое по отношению к нам. Это было написано на их лицах.

Путешествуя далее из страны в страну, мы снова и снова переживали такое же восхитительное чувство родства. В Англии мы встретились с самой чудесной любовью и пониманием. В Ирландии мы ощущали свое единодушие с ирландцами. И повсюду, повсюду было точно так же. Это было что-то намного большее, чем радушие одних людей по отношению к другим. И не просто интересное сравнение опыта и устремлений друг друга. Нет, это было нечто гораздо более значительное – общение от сердца к сердцу, полное восхищения, радости и бесконечной благодарности. Теперь мы с Лоис знали, что АА может обогнуть весь шар земной – и так и случилось.