АА взрослеет. Краткая История АА (042)

ВТОРОЙ ЗАВЕТ: ЕДИНСТВО

Как видите, анонимность — это защитный покров, охраняющий все наше сообщество. Но это больше, чем просто защита; у нее есть другое измерение — духовный смысл. И это подводит нас к Традиции двенадцать, которая гласит: «Анонимность — духовная основа всех наших Традиций, постоянно напоминающая нам о том, что главным являются принципы, а не личности».

По моему мнению, от этого жизненно важного принципа полностью зависит будущее нашего товарищества. Если мы будем продолжать сохранять дух анонимности и применять его на практике, нам не страшны никакие препятствия на нашем пути. Если мы позабудем этот принцип, откроется ящик Пандоры, и среди нас воцарятся жажда Денег, Власти и Славы. Если нас обуяют эти демоны зла, мы можем пойти ко дну и погибнуть. Я искренне верю, что этого никогда не произойдет. Из всех принципов АА именно этот заслуживает наибольшего внимания и наиболее широкого применения. Я абсолютно уверен, что анонимность АА является залогом их долгой жизни.

Духовную сущность анонимности составляет жертвенность. Поскольку все Двенадцать Традиций АА постоянно призывают нас отказаться от личных желаний ради общего блага, мы понимаем, что дух жертвенности, символом которого является анонимность, лежит в основе всех Традиций. Именно неоднократно доказанная готовность членов АА идти на такие жертвы дает всем уверенность в нашем будущем.

Но вначале анонимность отнюдь не была порождением нашей твердой уверенности, она была детищем наших ранних страхов.

Наши первые безымянные группы были тайными организациями. Новички могли отыскать нас только через своих близких друзей. Нас пугал малейший намек на публичность, даже когда это касалось не лично нас, а нашей деятельности. Хотя мы перестали быть пьяницами, нам казалось, что мы должны прятаться от общественного недоверия и презрения.

Когда в 1939 году появилась Большая Книга, мы назвали ее «Анонимные Алкоголики». В первом предисловии к ней было следующее важное заявление: «Важно, чтобы мы сохранили нашу анонимность, поскольку нас слишком мало в настоящее время для того, чтобы справиться с огромным числом персональных посланий, которые может вызвать эта публикация. Будучи в большинстве своем бизнесменами или специалистами в других областях, мы не смогли бы справляться со своей работой в подобном случае». Между строк этого заявления можно прочитать, что мы просто боялись, что быстрый рост наших рядов может нарушить нашу анонимность.

По мере того как число групп росло, проблемы с анонимностью усложнялись. Радуясь чудесному исцелению каждого из наших братьев-алкоголиков, мы иногда обсуждали интимные или мучительные для него моменты, предназначенные только для ушей его наставника. Пострадавший, оскорбленный в своих чувствах, справедливо жаловался, что его доверие было обмануто. Когда такие истории начинали циркулировать за пределами группы, терялось доверие к нам, т.к. мы нарушали свое обещание о сохранении анонимности.

Это нередко отталкивало от нас людей. Ясно, что имя каждого члена АА и его история должны были храниться в тайне, если он того желал. Таков был наш первый урок в практическом применении принципа анонимности.

С другой стороны, некоторые новички с характерным для алкоголиков отсутствием сдержанности не придавали никакого значения сохранению собственной анонимности. Им хотелось кричать об АА на всех углах, что они и делали. Едва протрезвевшие алкоголики с сияющими глазами хватали за пуговицы каждого, кто соглашался слушать их рассказы. Некоторые торопились выступить перед микрофонами и телекамерами. Иногда они напивались и с треском проваливали всю работу своей группы. Из членов АА они превратились в позеров от АА.

Такой контраст в поведении, когда дело касалось проблемы анонимности, заставил нас призадуматься. Перед нами встал прямой вопрос: «В какой мере должен сохранять свою анонимность каждый член АА?» По мере своего развития мы поняли, что не можем быть тайным обществом, но было также очевидно, что мы не должны превращаться в эстрадный хоровод. Поиск золотой середины между этими двумя крайностями занял много времени.

Обычно каждый новичок хотел, чтобы его семья сразу же узнала о том, чем он собирается заняться. Он также хотел посвятить в свои дела всех тех, кто раньше пытался помочь ему — врача, священника, близких друзей. Поверив в себя, он чувствовал, что может рассказать о своем новом образе жизни своему начальнику и коллегам. Когда же он начинал помогать другим, он понимал, что способен свободно говорить об АА почти со всеми. Эти рассказы, не выходящие за рамки определенного круга, помогали ему избавиться от страха, что на нем клеймо алкоголика, и начать распространять новость о существовании АА среди своих соседей. Благодаря таким беседам к нам пришли многие мужчины и женщины. Хотя при этом не соблюдалась анонимность в строгом смысле слова, но ее дух, тем не менее, не нарушался.

Но вскоре стало очевидным, что таких бесед недостаточно для того, чтобы люди узнавали о существовании АА. Наша деятельность нуждалась в публичном освещении. Группы АА стремились сразу охватить как можно больше страдающих алкоголиков. Поэтому многие группы стали проводить открытые собрания, на которых присутствовали их друзья и все желающие, с тем, чтобы каждый гражданин мог сам увидеть, что мы из себя представляем. Отношение к этим собраниям было очень одобрительным. Вскоре группы стали получать приглашения выступить с сообщениями об АА в различных организациях, церковных общинах и медицинских обществах. Если представители прессы, присутствующие на таких собраниях, были предупреждены, что полные имена и фотографии членов АА не должны появляться в печати, это приводило к хорошим результатам.

Затем мы впервые попали на страницы крупных СМИ, и это было волнующим переживанием. Статьи о нас в кливлендском издании «Плэйн Дилер» всего за одни сутки увеличили число наших членов в этом городе с нескольких десятков до нескольких сотен человек. Сообщение в газетах об обеде, данном м-ром Рокфеллером в честь АА, помогло удвоить число наших членов всего за год. Знаменитая публикация Джека Александера в газете «Сэтерди Ивнинг Пост» вывела наше Сообщество на общенациональный уровень. Такое чествование наших успехов привело к еще большему признанию нашей деятельности. Другие газеты и журналы просили материалы об АА. Нас хотели снимать кинокомпании. Радиокомпании, а затем и телевидение осаждали нас просьбами о сотрудничестве. Что было делать?

Когда нас захлестнул этот поток публичного одобрения нашей деятельности на столь высоком уровне, мы поняли, что это может принести нам как огромную пользу, так и непоправимый вред. Все будет зависеть от того, в какое русло направить развитие событий. Мы не могли позволить самозванцам брать на себя роль мессий, представляющих АА широкой публике. Пропагандистский инстинкт, сидящий внутри нас, может уничтожить нас. Если хотя бы один из таких пропагандистов напьется в общественном месте или его уговорят использовать название нашего Сообщества для собственных целей, это нанесет нам непоправимый ущерб. На этом высоком уровне (пресса, радио, кино и телевидение) анонимность — имеется в виду полная стопроцентная анонимность — была единственным правильным решением. В этом вопросе принципы были гораздо важнее всех личностей без исключения.