Будет ли когда-нибудь в АА личностная система управления? (январь 1947 г.)

Ответ на этот вопрос – почти наверняка, «нет». Таков ясный вердикт нашего опыта. Для начала, каждый член АА – индивидуум, которому из-за своего алкоголизма редко удавалось управлять самим собой. Никому другому тоже не удавалось контролировать его тяга к алкоголю и его стремление гнуть свою линию. Родственники, друзья, начальники, врачи, священники, судьи испокон веков пытались обуздать алкоголиков, и они практически всегда терпели полное поражение, когда пробовали чего-то добиться путем принуждения. И все же нами можно руководить, на нас можно воздействовать; приходя в АА, мы охотно подчиняемся Божьей воле. Поэтому неудивительно, что единственная истинная власть в АА – власть духовного принципа. Личной власти у нас в Содружестве нет.

Наш неразумный индивидуализм (если хотите, эгоцентризм) был, разумеется, главной причиной, почему все мы потерпели в жизни крах и взялись за бутылку. Когда мы не могли заставить других поступать сообразно нашим планам и желаниям, мы пили. Когда другие пытались принуждать к этому нас самих, мы тоже пили. И теперь, хоть мы и трезвые,  у нас все еще сильны пережитки тех наклонностей, которые заставляли нас сопротивляться любой власти. Вероятно, это один из ключей к пониманию, почему у нас в АА нет личностного управления: никаких членских взносов, никаких правил и ограничений, никаких требований о соблюдении принципов, никакой власти одних людей над другими. Хоть наше отвращение к повиновению и нельзя назвать чистой добродетелью, но оно надежно гарантирует нам свободу от доминирования отдельных личностей в какой бы то ни было форме.

И все же факты говорят, что большинство из нас в собственной жизни следует Двенадцати рекомендуемым Шагам к выздоровлению. Но мы делаем это по своей воле, так как предпочитаем исцеление смерти. Затем мы мало-помалу осознаем, что духовная основа жизни – самая лучшая, и соблюдаем принципы АА, потому что хотим этого.

Подобным же образом большинство групп АА в итоге начинает охотно следовать «Двенадцати пунктам Традиций для обеспечения нашего будущего». Группы хотят избежать споров о посторонних вещах, таких как политика, реформы, религия; они сосредоточиваются на единственной цели – помогать алкоголикам выздороветь; они все больше рассчитывают на самообеспечение, а не на пожертвования извне; они все упорнее настаивают на скромности и анонимности в  отношениях с общественностью. Группы придерживаются этих традиционных принципов по той же самой причине, по какой отдельные члены АА руководствуются Двенадцатью Шагами. Группы понимают, что в противном случае распадутся, и вскоре обнаруживают, что верность нашим Традициям и следование опыту АА – фундамент для более счастливой и эффективной групповой жизни.

Нигде в АА не видно установленной человеческой власти, которая могла бы заставлять группы делать что-либо. К примеру, некоторые группы избирают себе лидеров; но даже наделенный такими полномочиями человек быстро усваивает, что всегда может вести других личным примером или путем убеждения, но не должен командовать, иначе на следующих выборах его могут отстранить.

Большая часть групп АА вообще не выбирает лидеров, а ведение своих несложных дел предпочитает поручать комитетам с меняющимся составом. Члены таких комитетов неизменно рассматриваются как слуги; они уполномочены только служить и ни в коем случае не командовать. Каждый комитет просто реализует желания своей группы, как он их понимает, и все. Впрочем, бывало, что комитеты пытались воздействовать на непокорных членов группы, изобретали мелкие правила и ограничения или же ставили себя как судей морального облика товарищей; но я не знаю ни одного примера, когда подобные, казалось бы, уместные устремления имели бы сколь-либо продолжительный эффект – кроме, разве что, полной замены состава комитета!

Безусловно, я могу утверждать все это с абсолютной уверенностью – ведь я тоже пробовал управлять АА. И каждый раз, когда я энергично принимался за это дело, меня заставляли замолчать криками – притом такими громкими, что несколько раз казалось, что меня вот-вот выгонят совсем! Сидя в офисе нашего Центрального бюро, я часто наблюдаю за потоком личных, групповых и межгрупповых проблем, стекающихся сюда. В последнее время этот прилив такой мощный, что каждое утро на нас обрушивается лавина писем, в которых обязательно обнаруживается хотя бы одна острейшая проблема из того или другого уголка мира. Центральное бюро по обслуживанию АА превратилось в горячую точку – на деле, настолько горячую, что новый «кризис» каждый день уже становится здесь привычным явлением.

Раньше я испытывал искушение по каждой такой проблеме занять твердую позицию, пустить в ход все свое влияние и авторитет, писать заблудшим группам и отдельным людям пылкие письма с указаниями… В такие моменты я был уверен, что АА нуждается в сильной управляющей руке – например, в ком-то вроде меня!

Проведя несколько лет в попытках руководить Содружеством, мне пришлось отказаться от этой идеи – она просто не работала. Мое деспотичное давление собственным авторитетом всегда вызывало замешательство и сопротивление. Если я принимал чью-либо сторону в споре, то одни радостно меня цитировали, а другие ворчали: «Да кем себя возомнил этот диктатор?» А если я остро критиковал кого-нибудь, то в ответ обычно получал двойную порцию критики. Личное влияние никогда не оправдывало ожиданий.

Вижу, мои старые друзья по АА улыбаются – они вспоминают времена, когда тоже ощущали мощный позыв «спасти движение АА» от той или иной опасности. Но те дни, когда они изображали из себя «фарисеев», уже позади. Простые истины: «Тише едешь – дальше будешь» и «Живи и давай жить другим» – приобрели для них и для меня глубокий смысл. Таким вот манером каждый из нас и узнает, что в А А можно быть только слугой.

Мы, сотрудники Центрального бюро, уже давно поняли, что можем лишь оказывать ряд незаменимых услуг. Мы можем предоставить информацию и литературу; обычно можем сказать, каково мнение большинства членов АА о наших насущных проблемах; можем помочь новым группам начать, давая советы, когда нас попросят; можем следить за общими отношениями АА с общественностью и иногда выступать посредниками при затруднениях. Точно гак же и редакторы нашего ежемесячного журнала «Грейпвайн» считают себя всего лишь зеркалом сегодняшней жизни и мыслей АА. Служа исключительно в этом качестве, они не могут ни командовать, ни пропагандировать.

Как и попечители Фонда АА (нашего главного служебного комитета) знают, что они просто опекуны, гарантирующие эффективную работу Центрального бюро и «Грейпвайна», а также хранители нашей общей казны и Традиций – одним словом, лишь смотрители.

Совершенно очевидно: даже здесь, в самом центре АА, может существовать лишь центр обслуживания – опекуны, редакторы, секретари и так далее. Каждый из них, разумеется, выполняет особую, нужную функцию, но ни один не наделен властью управлять Содружеством.

Не сомневаюсь, что на будущее таких служебных центров международных, национальных, городских, окружных – будет вполне достаточно. Мы не собьемся с пути, если будем избегать любого угрожающего накопления богатства и роста личного влияния в этих центрах. Несмотря на то, что богатство и власть лежат в основе многих достойных объединений, мы, члены АА, теперь отлично понимаем: эти вещи – не для нас. Мы уже уяснили: что одному полезно, другому – смерть.

Верно ведь? Тогда не будет ли с нашей стороны правильнее вместо этого частично придерживаться братских идеалов ранних францисканцев? Так пусть же все мы – попечители, редакторы, секретари, сторожа, повара и просто члены АА – всегда будем помнить о том, как мало значат богатство и власть по сравнению с огромной ролью нашей атмосферы братства, любви и служения.и терпимости.