Как росли всемирные службы АА Часть 2 (июнь 1955 г.) 2

1944 год ознаменовался еще одним нововведением грандиозной значимости. В Гринвич-Виллидж – по всей вероятности, на чердаке – несколько литературно образованных и по-журналистски настроенных членов АА начали выпускать ежемесячное издание, которому дали название «Грейпвайн». Это был отнюдь не первый бюллетень или журнал АА местного масштаба. Однако с самого начала он делался так хорошо, что приобрел общенациональную популярность. Через какое-то время этот журнал стал зеркалом, отражающим мысли и действия Содружества всей страны. Это был как бы ковер-самолет, на котором любой из нас мог перемещаться от одного отдаленного форпоста АА к другому. Он стал чудесным инструментом для обмена мыслями и опытом.

Однако через определенное время создатели журнала обнаружили, что дергают тигра за хвост. Подбирать материал и редактировать статьи всегда было удовольствием. Но у них не хватало сил лизать кучу почтовых марок и рассылать тысячи копий. Тогда основатели журнала обратились в Фонд и попросили нас взять эти обязанности на себя. Попечители поинтересовались у групп, желают ли они сделать «Грейпвайн» своим национальным журналом, и услышали в ответ твердое «да». Журнал тут же был зарегистрирован как «АА Грейпвайн, Инкорпорэитид». В состав его редколлегии из пяти членов, помимо редакторов, вошли двое попечителей Фонда. Острая нехватка средств была компенсирована за счет резервных сумм Фонда. Конечно же, были наняты сотрудники, необходимые для выполнения конкретных задач. Несмотря на это, редакторы и их преемники по сей день продолжают служить на своем посту на волонтерских началах, без какой-либо оплаты их услуг. Через десять лет количество подписчиков журнала со всех концов света подскочило до тридцати тысяч. Так возникла и развивалась еще одна всемирная служба Штаба.

К 1945 году Штаб выполнял гигантский объем работы, так как необходимо было путем переписки выступать в роли посредника и давать рекомендации для решения проблем групп. Переписка с большинством крупных центров АА велась столь активно, что папки, в которых хранилась соответствующая корреспонденция, достигали шести дюймов в толщину. Казалось, в этот период нам писал буквально каждый участник каждого спора, возникающего в какой бы то ни было группе.

Основные идеи Традиций Анонимных Алкоголиков возникли главным образом из-за этой переписки, а также из-за нашей развивающейся общественной деятельности. В конце 1945 года один хороший друг АА предложил упорядочить всю эту массу опыта, изложив ее в виде набора общих принципов. Эти принципы должны были быть сформулированы просто и предлагать проверенные решения любых проблем АА, связанных с совместным существованием и работой внутри Содружества, а также с нашими отношениями с внешним миром. Такой кодекс принципов мог быть составлен только тогда, когда мы пришли бы к достаточной уверенности относительно позиции Содружества по вопросам членства, автономии групп, единственности цели, отказа от одобрения посторонних движений, профессионализации, общественных дискуссий и анонимности в ее нескольких аспектах. Разумеется, подобный свод традиций не должен был бы превращаться в правила или закон. Тем не менее, он мог бы служить надежным ориентиром для наших попечителей, сотрудников Штаба, а особенно – для групп АА, которые сталкиваются с серьезными проблемами. Поскольку мы, сотрудники Штаба, находились в центре деятельности АА, мы и должны были взяться за эту работу. И я принялся за дело с помощью своих товарищей по Штабу. Появившиеся в результате Традиции Анонимных Алкоголиков впервые были опубликованы в апрельском выпуске журнала «Грейпвайн» за 1946 год в своей так называемой «развернутой форме». Позднее я написал еще несколько статей, которые содержали подробное разъяснение Традиций. Они были опубликованы в последующих выпусках журнала.

Тем временем наш Фонд предпринял еще одно многозначительное действие, которое вскоре было зафиксировано в Традициях АА. В 1945 году мы написали мистеру Рокфеллеру и гостям знаменитого обеда 1940 года о том, что более не нуждаемся в их финансовой помощи. Мы с Доктором Бобом будем жить на авторские гонорары от книги, а расходы Офиса общего обслуживания будут покрывать пожертвования от групп. С того самого дня, когда мы провозгласили свое самообеспечение, Штаб АА упорно отказывается от пожертвований извне.

Первый прием, оказанный Традициям нашим сообществом, был интересным и забавным. Реакция была, мягко говоря, смешанной. Только группы, испытывающие огромные трудности, восприняли Традиции серьезно. Со стороны некоторых последовало негодование, особенно со стороны групп, у которых были длинные списки «защитных» правил. Многие отнеслись к Традициям с безразличием. Некоторые из наших «интеллектуалов» громко кричали о том, что Традиции не отражают ничего, кроме моих собственных надежд и страхов по отношению к Анонимным Алкоголикам.

Поэтому я начал много путешествовать и рассказывать о новых Традициях. Поначалу люди из вежливости внимательно слушали меня; впрочем, нужно признать, что некоторые все же засыпали во время моих ранних разглагольствований. Но через какое-то время я получал письма примерно такого содержания: «Билл, мы будем очень рады, если ты приедешь и выступишь перед нами. Пожалуйста, рассказывай нам о том, где ты прятал свои бутылки, и о том своем невероятном духовном опыте, подобном озарению. Только, Бога ради, не говори больше об этих проклятых Традициях!»

Однако со временем все изменилось. Всего лишь пять лет спустя несколько тысяч членов АА, собравшиеся в рамках кливлендского съезда 1950 года, объявили: Традиции АА, к  тому времени изложенные в известной сейчас краткой форме, представляют собой платформу, на которой наше Содружество сможет наилучшим образом функционировать и сохранять свое единство на все грядущие времена.

Они поняли, что Двенадцать Традиций окажутся столь же необходимыми для жизни нашего сообщества, как Двенадцать Шагов – для жизни каждого его члена. Кливлендский съезд пришел к выводу, что Традиции АА – ключ к единству, успешному функционированию и даже выживанию для всех нас.

Конечно же, я осознавал, что не являюсь подлинным автором Традиций. Я всего лишь отобразил те принципы, которые уже были выкованы на тысячах наковален группового опыта АА. Также было ясно, что формирование этих жизненно важных принципов стало возможным благодаря Штабу АА, его попечителям и сотрудникам. Если бы не было Штаба, который поставил наши проблемы в центр внимания,  Двенадцать Традиций Анонимных Алкоголиков никогда бы не были написаны.

К тому времени Содружество стало пользоваться еще большей благосклонностью в мире медицины. Две из крупнейших медицинских ассоциаций Америки сделали беспрецедентную вещь. В 1944 году Медицинское сообщество штата Нью-Йорк пригласило меня прочесть доклад на его ежегодном собрании. После моего выступления трое из множества присутствующих докторов встали и выразили свое глубочайшее одобрение услышанному. Это были: доктор Гарри Тьебу, лучший друг АА из числа психиатров; доктор Керби Кольер, еще один наш друг-психиатр и один из первых сторонников АА – доктор Фостер Кеннеди, прославленный на весь мир невролог. Затем само это медицинское сообщество пошло еще дальше, позволив нам опубликовать мою речь и рекомендации трех докторов в форме брошюры. С тех пор множество ее экземпляров расходится по всему миру, неся врачам уверенность в том, что методы АА рациональны с медицинской точки зрения.

В 1949 году Американская психиатрическая ассоциация сделала то же самое. Я выступил с докладом на ее ежегодном собрании в Монреале. Моя речь была напечатана в «Американском журнале по психиатрии», и нам разрешили опубликовать ее в виде брошюры под названием «Сообщество Анонимных Алкоголиков». Это очень улучшило нашу репутацию среди психиатров. Эти медицинские брошюры особенно хорошо служат иностранным группам, так как позволяют им сэкономить целые годы, которые потребовались нам в Америке на то, чтобы убедить медиков в ценности АА.

Говоря о медицине, следует упомянуть о той роли, которую играет Штаб в отношении больничного лечения. Все мы знаем, что многие больницы неохотно идут на то, чтобы принимать нас для кратковременного лечения, предоставлять нашим спонсорам необходимые привилегии в плане посещения и сотрудничать с нашими региональными межгрупповыми объединениями.

На протяжении 40-х годов две больницы все же шли навстречу этим насущным потребностям, являя собой блестящий пример сотрудничества медицины и АА. В больнице Святого Фомы в Акроне Доктор Боб, чудесная сестра Игнатия и работники больницы заведовали отделением для алкоголиков. К тому времени, когда Доктор Боб ушел из жизни в 1950 году, это отделение успело помочь пяти тысячам алкоголиков. Нью-йоркская больница Никербокер предоставила нам отделение, которым руководил наш первый друг-медик, доктор Вильям Дункан Силкуорт; помогала ему одна рыжеволосая медсестра из АА, теперь известная как Тэдди. К 1954 году нью-йоркская интергруппа направила в больницу Никербокер десять тысяч алкоголиков. Большинство из них прошли через это отделение на пути к свободе. Именно в этих двух больницах и именно благодаря этим людям были разработаны лучшие методики комбинирования медицины и АА.

Поскольку необходимое больничное лечение было и остается одной из главнейших проблем АА, нью-йоркский Штаб делится с группами всего мира этим первым опытом сотрудничества с больницами, а также опытом множества последующих достижений. Это – еще одна важнейшая форма служении.

И это же время росло одобрение нашей деятельности со стороны общественности. Ничто так не способствовало этому, как наши друзья из числа представителей прессы, радио, а позже – и телевидения. Задолго до этого офис Штаба стал подписчиком нескольких пресс-служб. Записи Штаба продолжали подпитываться все новыми журнальными статьями и нескончаемым потоком газетных сообщений. Авторы материалов просили нас проверить их черновики; членам АА помогали анонимно выступать по радио и телевидению. Голливуд хотел делать фильмы о нас. Организация контактов с общественностью стала как никогда более важной задачей нью-йоркского офиса. Один Бог знает, сколько жизней было спасено благодаря этому, сколько тысяч алкоголиков и их семей избежали долгих лет горя!