Не Господь Бог – 084

ГЛАВА V. СТАНОВЛЕНИЕ ЗРЕЛЫМИ 1941-1955

ОГРАНИЧЕНИЯ АНОНИМНЫХ АЛКОГОЛИКОВ

В середине 1940-х годов, Уилсон нашёл доктора Гарри М. Тибу и занялся психотерапией. Доктор Тибу, психиатр, специализирующийся на лечении алкоголиков, с самого начала поддерживал Анонимных Алкоголиков и познакомил Сообщество со своим первым успехом с женщинами. 

На протяжении всей своей долгой и выдающейся карьеры, психиатр Коннектикута опубликовал ряд проницательных анализов по алкоголизму и терапевтической динамике присущих Программе Анонимных Алкоголиков. Тибу пришёл к этому осознанию во многом благодаря своему знанию Билла Уилсона, и его диагностическое заключение было одновременно глубоким и простым. Опираясь на фразу, приписываемую Фрейду, психиатр указал соучредителю АА, что и в его активном алкоголизме и в его нынешней трезвости он пытался жить в инфантильных грандиозных требованиях «Его Величества Ребёнка».

Уилсон согласился с диагнозом; на самом деле, он учёл и развил своё понимание последствий этого в Двенадцати Шагах и Двенадцати Традициях. Но как-то не умещалось в Уилсоне, что даже о «по-настоящему трезвых алкоголиках» надо думать, как о «незрелых» по существу. 

Его переписка с Тибу особенно была усыпана как подтверждениями, так и опровержениями этой амбивалентности, возможно, наиболее разителен один случай в 1951 году, когда – отвечая на письмо врача, обвинив его в незрелости в исторических искажениях – Билл набросал горячий отклик, который он позже распорядился не отправлять по почте: «Оно свидетельствует, о моём большем эго, чем у Гарри! Не Посылать!» Сам у себя, по крайней мере, Уилсон всегда с готовностью находил следы, по крайней мере, «Его Величества Ребёнка».

Но для Анонимных Алкоголиков Билл отказался принять столь конструктивно разрушающее понимание. 

Другое соображение взволновало Уилсона и ветеранов вокруг него. Новый поворот в послевоенной эпохе потребительской рекламы изображал употребление алкоголя как то, что «взрослому» нужно делать. Подталкивание к «зрелости» и «взрослой жизни» было во многих направлениях, отражалось в стиле одежды, в успешных развлечениях и множестве других культурных традиций. Анонимные Алкоголики не могут бороться непосредственно с рекламной индустрией, которая представляла употребление алкоголя как признак зрелости, но она могла и пыталась продемонстрировать своим собственным существованием, что воздержание от алкоголя само по себе не является признаком незрелости.

В понимании Билла Уилсона, главной чертой зрелости была ответственность. С 1950 года Уилсон обратил внимание на демонстрацию того, что трезвые алкоголики могут нести ответственность и за себя, и также за других, употребляющих алкоголиков. Его следующий выбранный способ достижения этой демонстрации был в осуществлении очевидных и провозглашённых изменений в структуре Сообщества.

Это был «следующий выбранный способ», потому что Уилсон оказался загнанным в затруднительное положение, и его первоначальная попытка обойти это потерпела почти катастрофическое фиаско, и была почти фатально контрпродуктивна. Затруднительное положение возникло из-за того, что в повышении бюджетно-финансового благополучия, как это было для потребностей Фонда Алкоголиков с большинством попечителей неалкоголиков весной 1938 года, с того времени по 1945 не было необходимости. 

В этом последнем году Анонимные Алкоголики приняли свою Традицию «никаких взносов со стороны» и откровенно заявили гостям на ужине у Рокфеллера в 1940 году, что их помощь не только больше не нужна, но даже больше не принимается. Тем не менее, Фонд с его попечителями продолжал существовать. В качестве источника и хранилища доброй воли, они были посредниками между Анонимными Алкоголиками и обществом в целом. Явно состоящие из большинства неалкоголиков, попечители и Фонд были наиболее наглядным свидетельством благополучности Содружества. 

Такая зависимость от неалкоголиков была для Уилсона отрицанием ответственности и свидетельством незрелости. Но Фонд и его доверенные лица не просто проливали свет. Эти люди давали много, и большинство из них стали близкими друзьями. Отдавая должное, Уилсон знал, была также ответственность и свидетельство зрелости.