Не усложнять – но как? (июль 1960 г.) 1

Этот выпуск журнала «Грейпвайн» будет прочтен во время июльского празднования 25 годовщины АА в Лонг-Бич, штат Калифорния. Это будет преддверие нашего нового будущего.

Мы будем радоваться при мысли о дарах и чудесах вчерашнего дня. И, с новым рвением принимаясь воплощать грандиозные обещания нашего завтра, обязательно окинем взором свое сегодняшнее положение. Удалось ли нам «не усложнять АА»? Или же мы невольно сплоховали?

Размышляя над этим, я задумался о фундаментальной структуре АА – принципах, взаимосвязях и подходах, составляющих суть наших Трех Заветов: Выздоровления, Единства и Служения. В Двенадцати Шагах и Двенадцати Традициях содержится двадцать четыре четко изложенных принципа.

Третий Завет АА включает в себя устав всемирного обслуживания, дающего тысячи представителей по общему обслуживанию, сотни членов местных комитетов, восемьдесят делегатов Конференции по общему обслуживанию, пятнадцать попечителей Совета по общему обслуживанию, а также специалистов нашего Штаба по юридическим вопросам, финансам, связям с общественностью, редактуре и соответствующий персонал. Эту кажущуюся и без того сложной картину дополняют еще и службы на уровне групп и регионов.

Прошлой весной исполнилось двадцать два года с того момента, когда мы приступили к формированию попечительства для всего Содружества. А до той поры у нас не было ни фиксированных принципов, ни специальных служб. Двенадцати Шагов тогда еще и в проекте не было. Что до Традиций – у нас было всего лишь сорок человек и три года опыта, так что ни о какой «традиционности» говорить не приходится.

АА состояло из двух маленьких групп: одна в Акроне, другая в Нью-Йорке. Мы были одной сплоченной семьей. Доктор Боб и я были в ней «папами». То, что мы говорили, передавалось из уст в уста. Собирались мы в гостиных домов. Вся наша общественная жизнь вращалась вокруг кофейников на кухонных столах. Естественно, мы говорили об алкоголизме как о смертельной болезни, а также о том, что единственная формула для нашего выживания и роста – честность, исповедь, возмещение ущерба, работа с другими и молитва.

То были годы безмятежной простоты. В максиме «Не будем усложнять» не было никакой нужды, ведь все и так было просто дальше некуда.

Контраст между тем временем и настоящим достаточно поразителен. Некоторых из нас он даже пугает. Поэтому мы спрашиваем себя: «Действительно ли АА прислушивается к предупреждению Доктора Боба: «Не будем усложнять»? Как можно поставить сегодняшние Двенадцать Шагов, Двенадцать Традиций, Конференции по общему обслуживанию и международные съезды на одну доску с первоначальным наипростейшим АА?»

Лично мне это совсем не трудно. Думаю, подлинную простоту сегодня следует искать в тех принципах, методах и службах, которые способны на постоянной основе обеспечить нам повсеместную гармонию и успешную деятельность. Поэтому нам лучше было сформулировать свои принципы, чем оставить их расплывчатыми; лучше прояснить их применение, чем оставить его неясным; лучше организовать свои службы, чем оставить их развиваться как попало или вообще никак.

С полной определенностью могу сказать, что возвращение в эру кухонных столов не принесло бы нам желанной простоты. Оно означало бы лишь массовую безответственность, дисгармонию и неэффективность. Представим себе такую картину: не было бы четких руководящих принципов, литературы, помещений для собраний, фондов групп, планируемого наставничества, стабильного лидерства, понятных отношений с больницами, здоровых связей с общественностью, местных и всемирных служб… Возвращение к этой ранней модели простоты было бы столь же абсурдным делом, как продажа руля, бензобака и шин от семейной машины. Конечно, конструкция машины намного упростилась бы, и больше не нужно было бы ни бензина, ни ремонта. Но тогда наша машина просто не смогла бы ездить! Это едва ли упростило бы жизнь семьи, а, напротив, мгновенно запутало и усложнило бы.

На данный момент для Анонимных Алкоголиков было бы недостаточно бесформенной анархии, вдохновляемой одним лишь призывом: «Давайте соберемся вместе!» То, что прекрасно

работало для сорока членов АА в 1938 году, никак не годится для более чем двухсот тысяч в 1960 году. Расширение Содружества, а значит, и увеличение его ответственности, влекут за собой переход АА от детства к зрелости. Мы поняли все безумие попыток ухватиться за детский вариант простоты, чтобы уклониться от той ответственности, которая всегда должна быть обращена лицом к принципу «Не будем усложнять» применительно к сегодняшнему дню. Мы не сможем повернуть время вспять, не надо и пытаться.

История изменения наших представлений о «простоте на сегодня» захватывает дух. К примеру, настало время, когда нам пришлось систематизировать – или упорядочить, если вам будет угодно – основные принципы, возникшие из нашего опыта. Многие этому противились, упорно заявляя, что публикация Двенадцати Шагов АА слишком уж усложняет нашу на тот момент простую (хоть и довольно сильно искажаемую) устную программу выздоровления. Говорили, что мы «выбрасываем простоту в окно». Но это было совсем не так. Чтобы понять, стоит только спросить себя: «Каким бы было Содружество сегодня без своих Двенадцати Шагов?» Одному Богу ведомо, сколько хорошего произошло благодаря тщательной формулировке и публикации этих принципов в 1939 году. Систематизация очень облегчила нашу задачу. Кто сейчас мог бы с этим поспорить?

В 1945 году поднялась такая же волна протеста, когда здравые принципы общей жизни и работы были четко изложены в Двенадцати Традициях АА. Согласие по этому поводу было достигнуто с огромным трудом. Зато теперь кто может сказать, что Традиции усложнили нашу жизнь в АА? Напротив, эти точно определенные принципы неизмеримо упростили задачу поддержания единства. А ведь для нас, членов АА, единство – вопрос жизни и смерти!

То же самое сплошь и рядом происходило в наших действующих службах, особенно всемирных. Формирование попечительства над АА вызвало серьезное недоверие. Тревога была сильной, потому что это подразумевало определенную долю легализации, власти, денег, а также некоторые деловые операции. До того мы, счастливые, носились вокруг и радовались, что АА удалось «полностью отделить духовное от материального». Поэтому был шок, когда мы с Доктором Бобом предложили создать всемирные службы, настаивая на том, что возглавить их должен некий постоянный совет, а затем заявили, что пришло время – по крайней мере, для этой сферы – когда нам придется учиться делать так, чтобы «материальное» служило духовным целям. Необходимо было, чтобы у руля стоял кто-то опытный, а в бензобаке АА имелось топливо.