АА взрослеет. Краткая История АА (048)

СЛУЖЕНИЕ: ТРЕТИЙ ЗАВЕТ

К весне 1938 г. у нас сформировалась определенная программа действий. Было решено, что нам необходим необлагаемый налогами благотворительный фонд, куда могли бы поступать средства от богатых пожертвователей в виде части их налогов, причитающихся к уплате. Такой фонд был бы ответственным хранителем этих средств и гарантировал бы разумное использование всех пожертвований. Г-да Ричардсон, Эймос и Чипмэн согласились стать попечителями фонда, так же как и мой шурин, д-р Стронг. Таковы были первые шаги по формированию Фонда алкоголиков (который недавно был переименован в Генеральный совет АА).

Затем Фрэнк Эймос обеспечил нам ценную помощь в лице своего молодого друга Джона Вуда, который в то время только начинал свою карьеру в одной из известных адвокатских контор в Нью-Йорке. Это был самый одаренный юрист, которого мы могли заполучить. Джон Вуд принимал участие в наших заседаниях, и мы начали действовать.

Первым делом надо было выбрать название для нашего нового предприятия. После долгих обсуждений мы решили назвать его Фондом алкоголиков. Это казалось нам звучным названием, которое могло оказывать большое впечатление. Все еще увлеченные великими идеями, мы считали, что наши попечители должны действовать на основании устава, позволяющего им предпринимать любые действия, касающиеся алкоголя или алкоголизма, за исключением лоббирования в пользу принятия «сухого закона». Мы намеревались достичь договоренности, в соответствии с которой мы могли бы вести исследовательскую и просветительскую деятельность, и заниматься многими другими вещами. Забота о наших членах была бы только одной из сторон многогранной деятельности. Так Фонд алкоголиков получил свое название и выработал устав. Затем мы начали работу над юридическими аспектами. Нам казалось, что в Попечительский совет должны входить алкоголики и неалкоголики. Последние всегда должны были составлять минимальное большинство в один голос. Это гарантировало бы нашим членам и другим пожертвователям решающую роль неалкоголиков в распределении средств. Тогда м-р Вуд вежливо попросил нас дать точное определение, кто является алкоголиком, а кто неалкоголиком. Мы дали следующее определение: алкоголик — это больной человек, которому совершенно нельзя пить. Мы предположили, что неалкоголик — это совершенно здоровый человек, который может выпить, если захочет! В этом не было никакого юридического смысла, и м-р Вуд, все еще озадаченный, в конце концов, оставил попытку дать описание алкоголика в юридических терминах. Но вскоре он нашел выход из этого тупика, предложив нам составить простой договор об учреждении доверительного фонда и подписать его. Так можно было избежать необходимости принятия формального устава. Вскоре этот документ был готов, и Фонд алкоголиков начал действовать.

В составе нашего первого Совета было пять попечителей. Дик Ричардсон, Фрэнк Эймос и д-р Стронг были членами Совета со стороны неалкоголиков, а со стороны алкоголиков мы выбрали д-ра Боба и одного человека из нью-йоркской группы. Этот человек из Нью-Йорка вскоре начал пить, но такая возможность была заранее предусмотрена. Пьянство попечителя, представляющего алкоголиков, означало его немедленную отставку. На его место был назначен другой алкоголик, и мы начали работать. Это был май 1938 года.

Наши друзья, как и обещали, составили список богатых людей, к которым можно было бы обратиться, и с начала лета до начала осени мы усердно работали с этим списком. Нам казалось, что наличие безналогового фонда и таких друзей, какими мы теперь располагали, должно легко решить наши финансовые проблемы. Однако оказалось, что такие привлекательные атрибуты, как освобождение от налогов и наличие ответственных попечителей, не меняют сути дела. На какое-то время нам протянул руку помощи Карлтон Шервуд, друг Дика Ричардсона. М-р Шервуд очень успешно занимался сбором средств на благотворительные цели, однако он понял, что вряд ли может нам помочь, т.к. мы сами были настроены слишком мрачно и неопределенно. Дело застопорилось, и казна нашего Фонда оставалась пустой. Казалось, мы пришли к концу.

Примерно в марте или апреле 1938 г. я начал работать над книгой, которая затем вышла под названием «Анонимные Алкоголики».

Ко времени проведения нашей великой кампании по сбору денег я закончил свою историю и написал черновой вариант нынешней второй главы книги АА. Размноженные копии этих двух глав были одним из элементов этой кампании, которая вскоре выдохлась.

Пытаясь подбодрить нас, наши друзья настаивали на проведении ежемесячных заседаний попечителей. В течение некоторого времени на этих заседаниях ничего не происходило, за исключением соболезнований по поводу пустой казны нашего Фонда. Но на одной из таких встреч ранней осенью 1938 года Фрэнк Эймос выдвинул идею, которая действительно открыла нам дорогу в будущее.

Он сказал: «Один из моих друзей, Юджин Эксман, работает редактором религиозной литературы в издательском доме «Харпер». Возможно, он заинтересуется вашей новой книгой. Почему бы вам не поехать туда и не показать ему несколько готовых глав? Я организую для вас эту встречу». Итак, я поехал на встречу с Джином Эксманом, который впоследствии стал еще одним замечательным другом нашего сообщества.

Я поведал историю нашей борьбы и передал ему мои первые авторские попытки. В моем присутствии Джин внимательно просмотрел текст двух глав. Затем он спросил: «Сможете ли вы написать всю книгу в таком стиле? И сколько месяцев у вас это займет?» Я задрожал, но ответил: «Думаю, что смогу. Вероятно, на это потребуется 9–10 месяцев». Тогда он сделал неожиданное предложение: «Если это вам поможет, то, я думаю, издательство могло бы выдать вам аванс в размере полутора тысяч долларов в счет авторского гонорара. Эту сумму потом вычтут из вашего вознаграждения, когда вы закончите книгу в следующем году».

В очередной раз вознесшись до небес, я удалился, чтобы сообщить эту великую новость моим товарищам. Сначала я направился к Фрэнку Эймосу, но по дороге мое воодушевление стало омрачаться беспокойными мыслями. Предположим, наша недописанная книга когда-нибудь превратится в настольную книгу для наших товарищей. Тогда наш главный письменный труд будет достоянием постороннего издателя, безусловно, славного и надежного человека, но все же чужака. Поэтому я размышлял, не лучше ли, чтобы права на нашу книгу были у нашего товарищества. Затем я подумал о полутора тысячах долларов в качестве аванса. Когда книга будет готова, я буду должен издательству эту сумму, и для того, чтобы рассчитаться с ним, придется продать довольно большое количество экземпляров.

И предположим, что когда книга выйдет в свет, она получит большую популярность и к нам посыплются мольбы о помощи от тысяч алкоголиков и их семей. У нас не будет денег, чтобы справиться с этой весьма вероятной ситуацией.

Я не стал высказывать Фрэнку эти опасения и с радостью увидел, как осветилось его лицо, когда он узнал эту новость. В любом случае, отрадно было узнать, что такое издательство, как Харпер, было заинтересовано в этой книге, и такой редактор, как Джин, верил, что это будет хорошая книга. Этот случай стал одним из кирпичиков, создавших уверенность в возможности довести проект этой книги до конца, во что бы то ни стало.