Наша анонимность – вдохновение и безопасность (март 1946 г.)

Обсуждая с вами проблему анонимности в одном из предыдущих выпусков «Грейпвайна», я старался подчеркнуть ряд моментов: что для нас, членов АА, анонимность имеет огромное духовное значение; что этот принцип следует соблюдать как часть наших жизненно важных Традиций;  что, поскольку у нас еще нет четко сформулированной политики, случается путаница в плане того, что подразумевать под анонимностью; что в этой связи нам необходима абсолютно ясная Традиция, которую все члены АА чувствовали бы себя обязанными соблюдать. Я также внес некоторые предложения, которые после дальнейших обсуждений, как я надеюсь, могли бы лечь в основу нашей общенациональной политики в отношении анонимности.

Вот что было предложено:

1. Каждый отдельный член АА должен иметь право сохранять личную анонимность в такой степени, в какой ему угодно. Его товарищам по Содружеству следует уважать его желания и помогать ему поддерживать тот статус, какой он хочет иметь.
2. В свою очередь, отдельному члену АА следует уважать позицию своей группы по вопросу анонимности. Если группа хочет меньше выделяться в округе, чем он, ему следует вести себя так же, как остальные, пока взгляды группы не изменятся.
3. За исключением крайне редких случаев, Содружеству АА по всей стране следует соблюдать традицию: ни один из нас не должен обнародовать свое имя и фото (в контексте его деятельности в АА) через какие бы то ни было средства массовой информации. Однако это не мешает ему свободно пользоваться собственным именем в любой другой общественной деятельности – конечно, при условии, что он не будет раскрывать свою принадлежность к АА.
4. Если в силу некой экстраординарной причины кто-то из членов АА сочтет желательным отказаться от личной анонимности на местном уровне, ему следует это делать, только посоветовавшись со своей группой. Если же он собирается объявить о своем членстве в АА на всю страну, с этим вопросом следует обратиться в наш главный Штаб.

Если эти рекомендации или их вариации будут приняты в качестве нашей общенациональной политики, каждый член АА захочет больше узнать о том опыте, который у нас уже есть, и о том, что сейчас думает о проблеме анонимности большинство ветеранов Содружества. Поэтому задача этой статьи – ознакомить всех с нашим коллективным опытом.

Во-первых, я убежден: большинство из нас согласилось бы, что сама идея анонимности – вещь разумная, потому что поощряет алкоголиков и их близких обращаться к нам за помощью. Все еще боясь клейма алкоголизма, они воспринимают нашу анонимность как гарантию того, что их проблемы останутся в секрете – образно говоря, что скелет алкоголизма не выберется из их шкафа и не будет бродить по улицам.

Во-вторых, политика анонимности – защита для нашего дела. Она не позволяет нашим, так называемым, основателям и лидерам становиться личностями широко известными, которые в любой момент могут запить и навредить репутации АА. И не надо говорить, что такого не может случиться, это возможно.

В-третьих, почти каждый газетчик, пишущий о нас, больше всего жалуется на то, что трудно писать статьи, не упоминая имен. Однако он быстро забывает об этих сложностях, когда понимает: перед ним группа людей, не ищущих никакой выгоды для себя. Вероятно, он впервые в жизни сталкивается с организацией, не желающей славы для отдельных ее членов.

И даже если он по натуре циник, эта явная искренность мгновенно превращает его в друга АА. Поэтому и написание статьи становится для него не рутинной работой, а дружеским жестом. Статья полна энтузиазма, потому что сам репортер чувствует воодушевление. Часто спрашивают: как Анонимным Алкоголикам удается добиться такого огромного количества превосходных отзывов? По-видимому, все дело в том, что практически каждый, кто о нас пишет, становится сторонником, а порой и ярым приверженцем АА. И разве основная заслуга в этом не принадлежит нашей политике анонимности?

В-четвертых, почему широкая публика столь благосклонна к нам? Просто потому, что мы несем выздоровление множеству алкоголиков? Едва ли это единственная причина. Как бы средний американец ни был впечатлен нашими результатами, наш образ жизни интригует его еще больше. Он устал от навязчивой рекламы, демонстративной пропаганды и вопящих общественных деятелей, а наши спокойствие, скромность, анонимность действуют на него освежающе. Вполне возможно, что благодаря этому он почувствует, как рождается некая великая духовная сила и в его собственную жизнь входит что-то новое.

Итак, раз анонимность уже принесла нам столько пользы, то нам, несомненно, следует и дальше ее соблюдать, превратив ее в общенациональную политику АА. Столь ценная для нас сейчас, в будущем она может стать просто бесценным активом. В духовном смысле анонимность подразумевает отказ от личной славы как инструмент общенациональной  политики. Я уверен: мы поступим правильно, если сохраним этот действенный принцип, и мы должны преисполниться решимости никогда им не пренебрегать.

А теперь о практическом применении принципа. Поскольку мы объявляем каждому новичку об анонимности нашего Содружества, то, разумеется, должны поддерживать анонимность новичка так долго, как ему будет угодно – ведь, когда он прочел о нас и пришел, мы взяли на себя именно это обязательство. Даже если он желает называться вымышленным именем, мы должны заверить его, что это позволительно.

Если ему не хочется обсуждать свою проблему ни с кем, даже с другими членами АА, мы должны уважать и это желание.  Правда, большинству новичков абсолютно без разницы, кто и что знает об их алкоголизме; но есть и такие, кого это очень волнует. Так давайте же всячески оберегать их, пока у них это не пройдет.

Бывают и проблемы с новичками, которые слишком быстро отказываются от анонимности. Такой человек спешит поделиться доброй вестью об АА со всеми своими друзьями. Если группа его не предупредит, он может даже броситься в редакцию какой-нибудь газеты или взяться за микрофон, чтобы поведать свою историю всему миру. При этом он склонен рассказывать всем и каждому самые сокровенные подробности своей личной жизни – и скоро обнаруживает, что в этом отношении слишком уж прославился! Нам следует посоветовать ему не торопиться, сначала прочно встать на ноги и уж, потом разглагольствовать об АА перед каждым встречным. Также нужно сказать ему, что никто из нас и не д умает освещать деятельность АА, пока не заручится одобрением своей группы.

Далее, существует проблема анонимности группы. По всей вероятности, группе, как и отдельному члену АА, нужно осторожно нащупывать дорогу, пока она не наберется сил и опыта. Не следует слишком поспешно приводить посторонних и устраивать открытые собрания. Но и этот первоначальный консерватизм может быть чрезмерным. Некоторые группы годами избегают любой публичности и устраивают собрания исключительно для алкоголиков. Такие группы, как правило, разминаются медленно. У них наблюдается застой, потому что поступает недостаточно свежей энергии. В своем стремлении сохранить секретность они забывают о своем долге по отношению  к другим местным алкоголикам, даже и не слышавшим, что в округе есть группа АА. Но, в конце концов, эти бессмысленные предосторожности дают трещину: на некоторые собрания начинают допускать родных и близких алкоголиков; время от времени, возможно, приглашаются священнослужители и медики; группа обращается за помощью в местную газету…

В большинстве мест – хотя и не везде – члены АА обычно выступают под собственными именами на публичных и полупубличных мероприятиях. Это делается с целью впечатлить аудиторию тем, что мы больше не страшимся клейма алкоголизма.

Однако, если присутствуют газетчики, их настоятельно просят не указывать в репортажах имена выступающих алкоголиков. Таким образом, принцип анонимности соблюдается с широкой публикой, и в то же время мы предстаем как группа алкоголиков, не боящихся признаться нашим друзьям в том, что мы были глубоко больными людьми.

Итак, на практике принцип анонимности, по-видимому, сводится вот к чему. С одним очень важным исключением, вопрос о том, как далеко заходить каждому отдельному члену или группе АА в раскрытии своей анонимности, остается целиком на усмотрении этого человека или группы. Исключение же таково: все группы и отдельные лица должны чувствовать себя обязанными не называть своих настоящих имен, когда пишут о себе как о членах АА или дают интервью в этом качестве. Почти все из нас считают, что, кроме крайне редких случаев, именно здесь и следует проводить грань анонимности.

Нам не следует раскрывать себя перед широкой публикой.

За всю историю Содружества лишь горстка членов АА отказывалась от анонимности перед лицом общественности. Некоторые из таких случаев были непреднамеренными, несколько – совершенно неуместными, один-два – явно обоснованными. Наверное, редкая политика обходится без того, чтобы иногда через нее переступали во имя общего блага. И все же любой, кто собирается нарушить свою анонимность, должен поразмыслить о том, что может создать прецедент, и конечном итоге могущий уничтожить ценный принцип. Исключения должны быть немногочисленными, нечастыми и тщательно обдуманными. Нам ни в коем случае не следует допускать, чтобы какие-либо соображения прямой выгоды поколебали нашу решимость соблюдать эту по-настоящему важную Традицию.

Каждому члену АА для прочной трезвости необходима большая скромность и смирение. Раз так, эти же добродетели необходимы и Содружеству в целом. Если мы будем достаточно серьезно относиться к принципу анонимности, то он всегда будет гарантировать движению Анонимных Алкоголиков эти блестящие качества. Наша политика по связям с общественностью должна основываться, главным образом, на привлекательности и лишь изредка, а то и вовсе никогда на пропаганде.