«Я смогу это сделать сама. Я умнее»

   Сейчас она спит в моем доме, моя новая подруга по АА. Когда ее сюда привезли, она была пьяной и без сознания. Возле ее тела нашли почти пустой пузырек из-под таблеток со снотворным. Ко мне ее принесли потому, что я врач и алкоголичка.

  Я не могу с уверенностью сказать, когда именно я стала алкоголичкой. В подростковом возрасте я ходила на танцы. Друзья моего брата просили его приглашать меня, потому что мне хватало нескольких рюмок, чтобы стать веселой. Однако большую часть времени, когда людям вокруг меня было радостно, мне было грустно.

  После того как я получила свою первую работу стажера в хирургическом отделении, меня пригласили на вечеринку с другими работниками больницы. Я настолько опьянела от одного стакана вина, что свалилась на журнальный столик. Моя лучшая подруга была шокирована и сказала, что леди должна уметь выпить два бокала вина, иначе она не леди. Я спросила, что же мне делать, и она ответила, что мне надо практиковаться.

  Этим я и занималась, главным образом — дома, где мать мне твердила: «Леди, которая пьет так много, не может быть леди». Но казалось, что вино повышает мою продуктивность. Я могла работать дольше ночами, когда хотела прочитать или написать что-то. Я была честолюбива и хотела стать в своей больнице заведующей. А когда я пила, я и была заведующей. Более того, я была самым умным врачом, самой красивой женщиной, лучшей дочерью и лучшей подругой.

  Моя карьера действительно была взлетом, хотя я и продолжала пить. Я никогда не была пьяна, но и трезвой я тоже не была. Потом в один необычно тяжелый день моя коллега сказала, что она идет в общую комнату (где доктора проводили свободное время), потому что ей надо было выпить. Этот день стал для меня началом конца. Она выпила совсем немножко, а вот я уже через шесть месяцев пила по стакану водки каждое утро. Я выполняла свою работу все хуже и хуже и сваливала ее на других.

  Моя мать мучилась, но я всегда могла найти повод выпить. Я понимала, что у меня проблемы с алкоголем. Я читала медицинскую литературу по этому вопросу и знала, что может случиться с моим мозгом. Я хотела остановиться, но не знала как. Я только знала, что мне надо уйти из больницы до того, как обнаружат, что я пью. И когда представилась возможность, я купила частную практику и ушла из больницы.

  К этому времени моя мама умерла. При возвращении домой больше уже не было вопросов: «Сколько ты выпила? Сколько ты потратила на выпивку?» Я была сама себе хозяйкой. Я пила и пила в одиночестве, потому что мои друзья меня оставили. Я больше не была самым умным доктором, самой красивой женщиной. Я осталась наедине со своими страхами. Я была вынуждена пить.

  Мое отчаяние усиливалось, а я не видела выхода. Наконец, один из пациентов, доложил в совет по здравоохранению, что я была пьяна. В результате мне пришлось предстать перед профессором, который расследовал подобные случаи. Именно там и произошло чудо. Он понял, в каком аду я живу, и дал мне книгу об алкоголизме. Несмотря на то, что во время ее чтения мое пьянство продолжалось, я увидела свет надежды. Через несколько дней я сказала врачу, что хотела бы встретиться с членами АА, о которых рассказывалось в этой книге.

  Неделю спустя раздался звонок от моего сокурсника, который стал психиатром. Он сообщил, что в нашем городе есть АА, и объяснил, где и когда проходят собрания. До собрания я дошла лишь через две недели, и только предварительно выпив. Я открыла дверь — там сидело шесть МУЖЧИН. Я напряженно ждала, что мне скажут.

  — Что мне делать? — спросила я. — У меня есть полбутылки дома, а вторую половину я выпила перед приходом сюда.

  Я честно говорила о своей выпивке! Что происходило?

  — Можешь делать с этой бутылкой, что хочешь, — ответил один из мужчин. — Выпей ее, или вылей. Это твоя жизнь.

  Мне впервые не запрещали пить. Тем же вечером Я допила бутылку, но на следующее собрание пошла трезвой.

  Началась новая жизнь. Друзья в группе понимали меня. Я чувствовала себя дома. Я нашла счастье и вне группы тоже. Я могла выполнять свою работу, и мои пациенты начали любить и уважать меня. Мои старые друзья вернулись.

  В течение 19 месяцев я была счастлива, но не работала по Программе. Я выполняла много работы по 12 Шагу, помогая другим алкоголикам, но только для того, чтобы убежать от себя. Однажды у меня был эмоциональный срыв, и я приняла две таблетки транквилизатора. На следующий день я приняла четыре, а затем стала принимать их все больше и больше.

  Я не ходила на собрания регулярно. «Я — врач, — говорила я себе. — Я достаточно знаю об АА, я могу делать это сама. У меня слишком много работы. Я образованнее других. Я особенный алкоголик».

  Вся ложь и все страхи, которые сопровождали выпивку, вернулись с транквилизаторами. Я перешла на снотворное.

  Настал день, и вернулась бутылка. Моя бутылка. Так легко было начать. Ничего особенного не случалось несколько дней, несмотря на все то, что я слышала в АА о «первой рюмке». «Значит я не алкоголичка! — решила я. Это была ошибка. Я не принадлежу к тем людям, что состоят в АА. Я могу этим управлять…». Я все больше пила и все больше принимала таблеток.

  А потом я достигла своего дна. После попытки самоубийства я очнулась дома и обнаружила, что все еще жива. Я осознала, что я алкоголичка, и позвонила друзьям в АА.

  Через два дня я встретила другого члена АА, врача, который сейчас является моим мужем. Я начала жить заново. Я посещаю собрания и работаю по Программе, которая научила меня, как достичь душевного покоя без алкоголя и таблеток. Я снова установила отношения со своей Высшей Силой. Без Него я бы не стала такой счастливой алкоголичкой.

  Пока я писала свою историю, новая подруга по АА, о которой я упоминала в начале, уже проснулась. Она жива и не пьет вот уже 24 часа. АА работает.